Шрифт:
…За спиной Леденцова, в реальности, о которой он уже не помнит, раздаётся несколько коротких сухих хлопков.
9
– Ещё раз спрашиваю, - следователь бубнил уже безо всякой надежды, - где и когда вы познакомились с этим гражданином?
Леденцов даже не стал делать вид, что смотрит на протянутую фотографию. Он монотонно, в тон вопросу, сказал:
– Этого гражданина впервые я увидел сегодня ночью. В мёртвом состоянии. В состоянии трупа.
Следователь вздохнул и переложил голову с левой руки на правую. На шутки Емельяна Павловича он уже не реагировал.
– Вы же понима-а-аете… - загундел он, но был перебит протяжным:
– Я все понима-а-аю. Но ничем помочь не могу.
Следователь подпёр голову двумя руками. Некоторое время они молчали. Потом следователь встрепенулся, помотал головой и широко, с хрустом, зевнул.
– Курите?
– спросил он нормальным голосом.
Леденцов посмотрел страдальчески.
– Ах, да. Вы же говорили, что не курите. Я тоже не курю.
– Я помню, - сказал Емельян Павлович.
– Кофе выпить, что ли?
– следователь поднялся со стула и потянулся.
Суставы затрещали, как сковорода с попкорном. "Совсем молодой парень, - подумал Леденцов, - а уже весь в остеохондрозе. Вылечить, что ли?"
– Емельян Павлович, ну не бывает так, - следователь сел на стол и преданно заглянул в глаза, - совершенно незнакомый вам человек выскакивает, как чёртик из табакерки, из-за вашей спины, стреляет в другого совершенно незнакомого вам человека, пускает себе пулю в лоб…
– В висок.
– В висок. И вы ничего о нём не знаете?!
Леденцов закрыл глаза и растёр веки. После того, что случилось прошедшей ночью, ему бы напиться в сизый дым, а не на допросе торчать три часа подряд.
– Мы же вас ни в чём не обвиняем!
– Ещё чего не хватало.
– Но помогите же и вы нам! Вы же явно что-то скрываете! Давайте ещё раз посмотрим плёнку.
Емельян Павлович снова потёр веки. Запись с камер слежения "Жар-птицы" он помнил наизусть. Следователь же впился в монитор так, как будто за последние полчаса на плёнке могли вырасти новые факты. Досмотрел. Перемотал назад. Снова стал смотреть.
Ничего не изменилось: вот Леденцов перестаёт делать ставки, отворачивается от стола, смотрит на коренастого "отбойника". Долго смотрит, минут пять. "А показалось, - в очередной раз подумал Емельян Павлович, - что полгода прошло". Народ, который поначалу лезет поближе, инстинктивно отодвигается. Леденцов и его визави остаются один на один, словно дуэлянты. Сходство усиливают "секунданты" - мужчины, торчащие у "дуэлянтов" за спиной. Один, понятно, Саня. Второй, как выяснилось позже, управляющий казино.
Вот момент, который следователь уже засмотрел до дыр и потёртостей. "Дуэлянты" разом отшатываются один от другого. В следующую секунду из-за спины "отбойника" выскакивает пожилой тип и бросается… На записи кажется, что к Леденцову, но Емельян Павлович хорошо помнит ощущение - пожилой пытается заслонить собой мастера сглаза. А за спиной у Леденцова невероятным образом возникает фигура с пистолетом наперевес…
Емельян Павлович отвёл взгляд от монитора. Ему никогда не нравились фильмы Тарантино с морем крови и кучей трупов.
– Ну вот откуда он появился?
– спросил следователь у потолка.
– Что за Копперфильд? Черт, частота кадров слишком низкая, не видать ни бельмеса.
– Может, я уже пойду?
Следователь промолчал, безо всякого вдохновения наблюдая за происходящим на экране. Собственно, обычный кавардак: люди носятся, женщины сидят на корточках, плотно закрыв глаза ладонями, или лежат в элегантных обмороках. Необычны только фигуры "дуэлянтов". Они расходятся в разные стороны - медленно, словно наощупь. Только слегка покачиваются, когда на них натыкаются бегущие.
Следователь щёлкнул выключателем и сказал:
– Ладно, сегодня мы уже ничего не выясним. Вы у нас по делам фирмы?
– Нет, просто отдыхаю.
– Почему бы вам дома не отдохнуть, а? Вот подписка о невыезде, поставьте автограф.
Закрывая за собой дверь, Емельян Павлович услышал знакомый звук. Следователь в очередной раз перематывал плёнку на начало.
"В душ, - подумал Леденцов уже на улице, - и спать. Или даже сразу спать".
– Ну наконец-то, - услышал он за своей спиной, - я уж хотел войти и помешать плавному течению столь приятной беседы.