Я работаю ночью, окружённый городомс его рыбаками, гончарами и покойниками, которых сжигают,усыпав шафраном, плодами и спеленав кровавым муслином.Эти жуткие мертвецы проходят толпой под моим балконом,звенят цепями, старательно дуют в медные флейтыпоющие тонко, пронзительно и беспросветнопод аккомпанемент сочащихся ядом цветов,под вопли плясуний, осыпанных пеплом,под монотонный грохот тамтамови едкий дым головней.Ибо там, за поворотом дороги, над мутной рекой,сердца их, остановившись, или, вернее, отдавшись на волю высшего ритма,покатятся, догорая, в объятиях пламени, испепелившегоступни и колени, и только трепещущая золаупадёт на волну, поплывёт, как венок из обугленных лилий,или как головёшки костра всесильных пришельцев,которые развели огонь на чёрной хляби, вкушаязамирающее дыханье и неизъяснимый нектар.
