– Конечно, там никто не живет, да и жить, наверное, уже не будет. Такой замок требует больших денег, а у наследницы за душой ни одного медяка.

– Ты говоришь о наследнице? Кто она? Где она?

– Э…, я смотрю, вы решили выкупить этот замок, ваше высочество! К чему тогда такой интерес, а? Кстати, наследница может продать его за бесценок. За все то время, что там никто не живет, не было желающих купить его. А деньги ой как пригодились бы и покойному отцу леди Алаины Торви и ей самой, особенно теперь.

– Вы сказали, леди Алаина Торви, а где она сейчас и почему именно теперь?

– Леди Алаина - воспитанница госпожи Сватке, нынешней смотрительницы Рологинского леса. И судя по времени, ей сейчас шестнадцать и пора замуж, но кто возьмет ее без приданного? А, продав замок, она сможет хоть на что-то надеяться.

– Спасибо, советник Карпит. Честно говоря, мне было просто любопытно и я не собираюсь покупать этот замок. Кстати, я не советовал бы покупать его кому-либо. Он слишком стар и разрушен.

"Не хватало, что бы его действительно кто-то купил, и она смогла выйти замуж, пока я все не обдумаю", - недовольно думал Корн, идя от советника.

Он уже жалел, что собрался путешествовать. "Хоть бы отец отказал в моей просьбе, - посетила его непрошенная мысль, впрочем, тут же отброшенная.
– Нет, я не могу сейчас, пока не женились еще старшие братья привести в замок свою невесту. Отец с братьями посмеются надо мной. Они не отнесутся к этому серьезно. Я наоборот должен поехать, доказать всем мою серьезность, найти свое место в жизни, а потом только говорить о женитьбе. Да, но что делать с Алаиной? Вдруг ее кто обидит, пока меня не будет рядом. А почему ее должен кто-то обидеть? А потому что когда-то ее обидел я…" - Корн совсем запутался в своих мыслях. О чем он мог думать, если девушка не хочет его видеть. А почему не хочет? Опять же он ее обидел, он, принц, думает только о себе, и как она там говорила? Он такой, каким и должен быть, а ей это не нравится…

Четыре дня прошли в раздумьях, но Корн так ничего и не придумал.

Когда он явился к королю, тот объявил:

– Я обдумал твое предложение, сын, и вот что я решил. После свадьбы твоего брата, нашего наследника, ты сможешь поехать в путешествие, но с определенной целью. Ты объедешь все наши соседние страны и продлишь наши дружеские соглашения. На это я даю тебе полные полномочия. Посмотришь на наших соседей, на их настроение. Более подробные инструкции ты получишь на Королевском Совете. Можешь набирать себе отряд из пяти человек. Ты будешь его предводителем.

– Отец, я не хотел ехать отрядом. Я думал проехать сам, один, в крайнем случае, с Варгоном и Саланом.

– Я не спрашиваю тебя, как бы ты хотел, я даю приказ: подписать дружественные соглашения с нашими соседними странами. А мой сын не может ехать один, как какой-то бродяга. У него должен быть эскорт. И учти, если ты откажешься…

– Нет, нет, отец, я не отказываюсь. Могу я идти?

– Нет, где ты был эти три дня?

Корн вспыхнул:

– Ваше величество, меня отпустил мой командир.

– Это Дарку ты можешь не отчитываться, а королю и своему отцу ты скажешь, где ты был.

– Отец, зачем вы так со мной, почему вы постоянно унижаете меня, почему вы все делаете мне назло?

– Я рад, что ты наконец-то это заметил. Я делаю это, чтобы переломить тебя, мой мальчик. Ты не желаешь подчиняться, а если подчиняешься, то с многочисленными оговорками. Ты беспрекословно должен исполнять все приказы отца и короля, также как впоследствии нового короля, своего брата.

– Господи, отец, крестьянин имеет больше свободы, чем я.

– Ты принц, сын мой, это твой удел на всю жизнь, на нас лежит ответственность за Илонию, мы не можем позволить себе простые человеческие чувства.

– О каких чувствах вы говорите, отец? О тех, которые испытывает Ринол, топча крестьянские поля или Сарл, преследующий бедную прачку?

– Хватит, Корн! Я не желаю слушать, как ты распускаешь здесь сопли. Где ты был?

Король впился глазами в сына. У юноши на лице отразилась вся гамма противоречивых чувств, овладевших им. Если он не скажет, отец обязательно придумает очередное наказание, но и говорить он не собирался. Как же проще было бы обмануть, но поздно, отец обязательно догадается, да и не умел Корн лгать, обычно он что-то недоговаривал, или ловко уводил разговор в сторону. Зная это, отец насмешливо наблюдал за ним, и было ясно, что сейчас это не пройдет. Он требует четкого и ясного ответа. Надо было сказать что-то сразу, например, что ездил в лес, остановился на постоялом дворе, что подразумевало бы охоту, вряд ли отец принялся бы проверять. А он, на тебе, принялся добиваться каких-то прав.

– Не скажу, - наконец решился Корн, надеясь, что его голос прозвучал твердо и не дрогнул

– Что ж, - произнес король равнодушно, - ты сам знаешь, на что идешь. Итак, время до свадьбы твоего брата, ты проведешь в камере. Сам пойдешь и передашь мой приказ? Или тебе помочь, позвать стражников.

– Ну, уж нет, отец. Я считаю, что вы не правы. Добровольно я не пойду, хватит.

С этими словами Корн поклонился и выбежал из кабинета отца. Сбив в дверях двух стражников, ворвавшихся в кабинет на призыв короля, он кинулся к лестнице.