Такая могла приворожить монарха. Особенно если захотела.

Изучив беглецов (никто из них мне не встречался раньше), я переместился на несколько километров вперед и попытался совершить пространственный прыжок во плоти.

Когда-то Эвелин устроила мне экскурсию на Паэну, используя мои же способности. Если исходить из этого, то чисто теоретически я мог перемещаться в пространстве не хуже Клода. На деле, однако, мне подобное ещё никогда не удавалось.

Ну что ж, когда-нибудь должен быть первый раз!

Я перебрал целый ряд возможностей. Ничего не работало. Мое тело оставалось в спальне дворца, а "бесплотный дух" мысленного зрения мог выполнять только информационные функции. Во всяком случае, других его свойств я пока не обнаружил.

Что же делать?

Мое пребывание на Фриде проходило под знаменем полной изоляции от остальных. Клод специально оговаривал этот пункт. Дескать, общаясь с друзьями, я не смог бы нормально "включиться" в общество Фриды, и потому звать кого-нибудь следовало лишь в критических случаях. Далее, придерживаясь своего обычного стиля, Клод заявил, что существуют "и другие причины". Которые, конечно, мне знать вовсе не обязательно.

Ну и ладно. Будем считать, что наступил критический случай.

Я сделал попытку дотянуться до Клода. Нахлынуло чувство полной дезориентации. Вокруг воцарилась тьма, и мое сознание беспомощно повисло.

Либо наш "начальник" занят, либо мои скромные возможности не позволяют до него дотянуться.

Это меня немного смутило. Среди моих знакомых Клод резко выделялся своим умением обходиться с "магией". Если кто-нибудь вообще меня мог услышать, то это был скорее всего он.

Уже с меньшей уверенностью я стал пробовать другие варианты. Эвелин…

Моя университетская знакомая откликнулась неожиданно быстро.

–  Лекси?
– мне послышалось удивление в ее голосе.

–  Привет!
– сказал я.

Не было никакой возможности определить, где находится моя собеседница. Чуть поодаль я видел лишь смутный образ, который выделялся на фоне общей темноты слабым свечением. И только голос звучал четко, без всяких искажений. Как будто мы с Эвелин беседовали в одной комнате.

–  Привет!
– выпалила она с улыбкой.
– О тебе давно ничего не слышно.

–  Это потому что Клод решил сплавить меня с глаз подальше.
– Разговор требовал от меня определенного напряжения, так что я сразу перешел к делу: - Послушай, милая, ты не можешь на несколько минуток заглянуть ко мне?

–  Неужели ты соскучился?

–  Конечно, - подтвердил я.
– Но ещё мне нужна твоя помощь.

–  Ах, Лекси, ты так неромантичен!… Сейчас.

Я ощутил прохладу - словно на меня вдруг дунул свежий ветер. И в следующий момент до меня дошло, что Эвелин уже здесь.

Она стояла посреди комнаты в платье знатной дамы. Темные волосы были уложены в очень симпатичную прическу, украшенную нитями с драгоценными камнями. Одежда походила на ту, что носили здесь, но таких шикарных нарядов я еще не видел. У меня перехватило дух.

–  Привет!
– снова поздоровалась Эвелин, глядя на меня сверху вниз.
– Ты занимаешься исключительно вдумчивым лежанием на диванах и кроватях? Только не говори, что тебе вдруг понадобилось встать, а ты совсем забыл, как это делается.

–  Я бы не стал тебя звать по таким пустякам, - заметил я, соскакивая на пол и всё еще рассматривая ее в этом необычном одеянии.
– С подобной проблемой вполне справился бы слуга. А откуда ты взялась в таком платье?

Эвелин загадочно улыбнулась:

–  Ты, как я понимаю, во дворце? А здесь дамам неприлично разгуливать в джинсах и футболке. Тебе не нравится мой наряд?

–  В нем ты выглядишь неотразимо, - я ничуть не преувеличил.
– Только позвал я тебя вот для чего.

Вкратце я пересказал своей собеседнице суть дела. Эвелин выслушала, не перебивая.

–  Так что, - закончил я свою речь, - тебе более подошел бы наряд для путешествий.

–  Нет проблем, - ответила Эвелин легко.

Очертания платья вдруг стали нечеткими, потекли. У меня даже возникло желание протереть глаза: казалось, нарушилась фокусировка. А когда я все-таки моргнул и посмотрел на мою собеседницу вновь, та стояла уже в совершенно другом облачении.

Коричневато-серые просторные штаны и примерно такого же цвета роба могли принадлежать какому-нибудь крестьянину. Или крестьянке. Они превосходно прятали красивую фигуру Эвелин. Нити с блестящими камешками исчезли из волос, а сама прическа рассыпалась. На голову моя собеседница нацепила какой-то чепчик, из-за чего ее лицо приобрело простоватый вид.