Экий он ловкий!
– подумал Слепец. Надо за ним хорошо следить, а то он и меня облапошит. Избавил, значит, "ты", а благодарить должны "нас". Ловко!

Вслух он ничего говорить не стал, только усмехнулся краем губ. Приставала поволок его на деревенскую площадь, расположенную, конечно же, перед домом местного волшебника. Там нищий собрал нескольких случайных прохожих и во всеуслышанье объявил, что Ветреная роща отныне стала безопасным местом. Его подняли на смех. Благо, что среди собравшихся не было мужчин, а то могли бы и побить. Слепец спокойно стоял в сторонке, тщательно вслушиваясь в происходящее, и забавлялся. Для начала он постарался определить, сколько человек слушали сбивчивое выступление Приставалы, потом представил их каждого по отдельности и всех скопом. Получилось гораздо лучше, чем с хозяином кабака. Вон мальчишка с писклявым голосом, но ростом он уже высок, фигурой нескладен, да и умом небогат, раз шляется по улицам, а не работает. Такому и корову не доверят. Вон молодуха с попискивающим младенцем, розовощекая, с тугой грудью и широким задом. Вон старуха, голос который срывается от усилий, с которыми она трясет клюкой…

В конце концов Приставалу все же едва не побили, и он ретировался. Возбужденные крестьяне переговаривались друг с другом, и толпа стала понемногу расти. Иногда кто-нибудь из вновь пришедших и только узнавших крамольную новость, подходил к сидевшим на колоде, в стороне о толпы, "героям" и интересовался правдивостью слухов. Слепец меланхолично молчал, развлекаясь изучением окружавшего их сидение травяного сухостоя, а Приставала каждый раз пытался в подробностях рассказать историю героического деяния. Примерно на трети или половине его рассказа - в зависимости от терпеливости подошедшего - болтливого попрошайку обрывали и подвергали осмеянию, а то и пытались побить. Тогда Слепцу приходилось бросать травинки и красноречиво скрежетать лезвием меча о бронзовые набойки на краях ножен. Задиристые крестьяне разом теряли спесь, а когда их взгляд падал на страшные коричневые буркала, заменявшие чужаку глаза, и его жуткие металлические пальцы, они считали за благо ретироваться. Наконец, шум толпы, непрерывно усиливавшийся, разом смолк, а потом возобновился с новой силой. Даже невнимательный к таким вещам Приставала заметил явно угрожающую направленность этого гама. Слепец мог спорить на что угодно: его товарищ в тот момент был бледным, как полотно. Вцепившись в рукав куртки Слепца, он срывающимся шепотом вымолвил:

– Мы пропали! Эх, надо было уходить, как ты говорил… Все моя жадность! Знаешь, ты меня не осуждай, но я попробую сбежать, а ты уж сам как знаешь.

– Не выйдет, - равнодушно сказал ему Слепец.
– Они нас уже окружили. Если ты побежишь через заросли травы, то упрешься в высокий забор, а за ним бегает несколько злющих псов.

– Откуда ты знаешь?
– Приставала чуть не плакал, а рукав, им сжимаемый, грозил быть оторванным с минуты на минуту. Слепец схватил нищего за локоть, надеясь, что крючки не порвут кафтана и не причинят его владельцу боли.

– Ну, хватит причитать. Сюда идет местный колдун.

Наверняка, Приставала мог бы задать в очередной раз свой обычный вопрос - "откуда ты знаешь?". Вряд ли Слепец смог внятно объяснить ему причину собственной прозорливости. Он просто ощущал посреди затопляющей разум тьмы приближение множества людей, видимых им как тусклые фонари в тумане. Один из них, самый яркий, двигался впереди остальных. Кто же это мог быть, как не владетель этих мест?

Вскоре он приблизился, а вместе с ним еще двое или трое. Остальные опасливо топтались позади. Слепец встал, предваряя начало разговора, и слова, готовые сорваться с губ подошедшего, там и остались. Может, он хотел властно повелеть подняться?
– подумал Слепец. Воспользовавшись паузой, он первым начал разговор.

– Мир вам, добрые люди! Мы с моим приятелем - простые путешественники, идущие из Трех Гор в Дейстелол. Ничего от вас мы не просим, и нам предложить нечего. Сейчас отдохнем, да и пойдем дальше.

– Ты лжешь!
– воскликнул волшебник. Этих двух слов, да еще разных мелочей, вроде дыхания с присвистом и звука мелких, легких шагов, хватило, чтобы представить его внешний вид. Сухонький старичок с седой бородой, которая развевается на ветру и норовит залезть то в рот, то в глаз. Кустистые брови, впалые щеки, водянистые глаза. Руки, похожие на сухие птичьи лапки. Острый длинный нос, так и целящий в дерзкого собеседника, словно желающий его проткнуть. Человек с крутым нравом, не самый лучший противник для споров, особенно, когда у него за плечами - целая деревня, а у тебя только трясущийся от страха нищий.

– Повтори мне хоть одно мое лживое слово, - стараясь говорить спокойно, сказал Слепец после недолгой паузы.

– Все слова лживы!
– ответил волшебник, снова повысив голос. Рука его, кажется сжимала некий предмет, которым он коротко рассекал воздух в такт словам.
– Твой дружок уже успел поведать нам, что идете вы к Великому Тракту, уходить вы не торопитесь, и измышляете себе небывалые подвиги. Зачем, как не для того, чтобы заставить нас раскошелиться? К тому же, никому не позволено бахвалиться тем, что он якобы пересек Туманную рощу! Мой собственный сын пытался очистить ее и погиб, сгинув в ее проклятых глубинах!!

– Вот оно чего… - пробормотал Слепец.
– Не знаю, как мой "дружок", но мой путь пока идет к Дейстелолу. Может, впоследствии я и отправлюсь к Тракту, кто знает. От вас мне ничего не надо, я говорю еще раз, громче, на тот случай, если ты не расслышал первого. А роща… Тут не убавишь, не прибавишь - я прошел через нее насквозь. Попал в туман, которого вы страшитесь, и тоже едва не сгинул в нем - но, хвала Смотрящим Извне - смог выжить и даже победил то чудовище, что владело этим поганым местом. Посмотри на меня внимательно: я весь изъеден мерзкими испарениями!

– Это не доказательство!
– зло прошипел волшебник.
– Ты мог забраться в край туманного облака, обжечься им и удрать живым…

Колдун хотел сказать что-то еще, но тут раздался крик:

– Едет! Едет!

Слепец узнал голос кабатчика. Как оказалось, это был его сын, во весь опор скакавший со стороны Туманной, бывшей Ветреной рощи. Орущий во все горло, он осадил взмыленного коня посреди площади и мешком свалился прямо в пыль. Сначала ему не хотели верить, но потом, когда парень продемонстрировал хилые, похожие на огарки, прутики - останки уничтоженных слизнем деревьев - поверить пришлось. Нехотя крестьяне стали менять крики недоверия на удивленные возгласы, а самые сомневающиеся решили проверить все лично. Волшебник, весь сочащийся злостью и отказывающийся принять случившееся, был среди них. Он вскочил в двуколку и исчез вместе с десятком сопровождающих. Толпа на площади мигом расползлась, не осталось даже ребятишек и собак… Не успела еще осесть пыль, а Приставала уже тянул Слепца за многострадальный рукав.