–  А в какие клубы у вас ходят?
– спросил Атис.

–  Ну, - баба Фана задумалась.
– Можно в "Карусель", можно к "Дому розовой Лагуны", а можно и в "Веселые пески". Самый хороший клуб, только он платный.

–  А мне в бесплатном делать нечего, - ответил Атис.
– Карточки учетной у меня нет, обменных талонов тоже. А деньги… совсем мало осталось.

–  Я тебе подскажу, как быть. И с деньгами ты мне поможешь, а я тебе. У меня грибов целый кулек с лета насущен. Возьмешь с собой десяток, продашь, а деньги пополам. Идет?

–  Круто, - протянул Атис.
– А сами-то вы… ведь невыгодно.

–  Я не такая дура, парень, - засмеялась баба Фана.
– Продавай осторожно, понял? Иначе там окажешься, где деньги тебе больше не потребуются. Это же незаконно, грибы. Сам знаешь, что за это бывает.

–  Не знаю, - признался Атис.
– Я раньше о грибах только слышал. Хотел попробовать, но до лета-то еще о-го-го сколько ждать. Да и выходные летом почти не дают.

–  И не пробовал никогда?
– несказанно удивилась бабка. Атис отрицательно покачал головой.
– Ладно, исправим. Тащи бумагу, научу сейчас.

–  Ошизеть можно, - признался Атис вечером, когда они с бабой Фаной пили чай.
– Вы такая стали, прямо не узнать!

–  Ты бы на себя поглядел!
– рассмеялась баба Фана

–  А у вас…- начал Атис, но она прервала его:

–  Да ладно!
– глаза у бабы Фаны все еще блестели.
– Тут главное - вовремя остановиться. Кто много курит, быстро помирает, кто мало - дольше живет. Усек?

–  Усек, - заверил ее Атис.
– Я, может, потом как-нибудь попробую еще раз. Впечатления, конечно… какой там телевизор!… И от водки такого не бывает.

–  От водки только печень да желудок больные бывают, - ответила баба Фана, резко посуровев.
– Гадость это. Химия. А грибы - это природа, чистая она, вот и дарит, что у нее есть. Природа ведь как - может порадовать, может убить. Меру надо знать, думать надо. Раньше люди понимали, как это делать. И все в меру было - и природного, и искусственного. Гармония была.

–  Откуда вы знаете?
– спросил Атис. Он даже пододвинул свой стул поближе к столу.
– Последние дни я все пытаюсь понять - что было раньше?

–  Молод еще. Гармония была, понял? А потом пропала. И все, - отрезала баба Фана решительно.
– Много чего было. Только все забыли, наверное, - добавила она уже менее уверенно.

–  Я читал, - осторожно начал Атис, - что раньше была Рус.

–  Может, оно и так. Что теперь-то про это вспоминать. Была, и нет ее. Мы и без нее хорошо живем. Корпорация-то совсем неплоха. Что, скажешь, не так?

–  Да так, наверное, - отозвался Атис. Он отхлебнул остывшего чая, подпер голову рукой.
– Вы, скорее всего, правы. Вот я, к примеру. Корпорация меня вырастила? Вырастила. Выучила? Выучила. Работой обеспечила? Обеспечила. Родителям моим опять же заплатили хорошо, не поскупились.

–  За меня тоже отдали порядочно, - ответила баба Фана.
– У меня самой детей не было, жалко, а то бы не сидела я тут, жила бы в старом доме, со светом, с телевизором. Я, конечно, согласна, что это правильно - за старость платить, работать-то мы не можем. Но все же обидно порой, скучаю я по дому. Десять лет прошло, а вот ты не поверишь, скучаю.

–  А вы бы сходили туда, - предложил Атис.
– Проведали бы.

–  Запрещено, - ответила баба Фана.
– Может, и к лучшему. Ты вот что!… Как в город пойдешь, прогуляйся и к моему дому, а? Расскажешь мне потом, как там. У меня квартира была приметная - на окне палочка прибита. Птиц я кормила, а кормушку вешала на палочку. Скажешь мне потом, сняли нынешние жильцы или нет. Хорошо?

–  Скажу, если найду, - пообещал Атис.

–  Вот если найдешь, можешь мне даже деньги за грибы не отдавать. Только ты учти, я сразу угадаю, был ты там или нет.

–  Как это?

–  А вот так. Я старая, многое понимаю, - баба Фана поднялась, с трудом распрямила спину, зевнула.
– Я тебе сейчас грибков отсыплю, да и спать пойду. А ты давай, прогуляйся.

–  Поздно уже, - Атис тоже поднялся.
– Лучше завтра.

–  Ну, завтра так завтра, - согласилась старуха.

Назавтра Атис освободился только к вечеру. Целый день его постоянно занимали какие-то мелкие дела. Потом, уже во второй половине дня, он догадался, что дела эти он выдумывает себе сам. Ему было страшно выходить. Он совершенно тривиально боялся. Боялся незнакомого города, боялся, что кто-то узнает его, что его поймают, боялся наказания. "Нельзя просидеть сиднем всю жизнь на одном и том же месте, - уговаривал он сам себя.
– Это неестественно. И потом, чего бояться-то? Кремов далеко, я тут никому не нужен". Все же беспокойство не оставляло. Еще пару часов Атис боролся с собой, и, в конце концов любопытство взяло верх над осторожностью.