– А вы куда? – прошептала она. – Зачем?

Он на миг остолбенел от невозможности сказать правду, придумать хоть какое-то оправдание своему поступку. Полное безумие, что он делает! И вдруг брякнул:

– Мне нужно позвонить родителям моих друзей, помните?

– Ну и что? – прошипела Рита. – Вы ведь собирались позвонить из дому.

– Я совсем забыл, что у нас не работает телефон, – соврал Георгий. В жизни вранье не давалось ему столь легко, как сегодня! Сколько уже наворотил всего…

– Но ведь есть же телефоны-автоматы… – заикнулась Рита – и замерла. И Георгий замер, услышав какой-то звук неподалеку.

В гостинице есть ночные сторожа? Охрана? Или это – крыса? А хорошая мысль…

– Здесь, внизу, могут быть крысы! – выдохнул он в самое ухо Рите.

Она рванулась с места, как ракета. Георгий не сразу понял, что она кинулась бежать по узкой лестнице, которую он сначала не разглядел. Полетел следом. Второй этаж, третий… поворот… Рита остановилась, Георгий налетел на нее и замер, прижавшись грудью к ее напряженной спине. Впереди, за колонной, мерцал огонек у стола дежурной.

«Как же мы пройдем мимо? – похолодел Георгий. – Ну, она, может, и пройдет, а я… Неужели придется уйти?»

Рита повернулась, поглядела ему в глаза и показала пальцем куда-то за его спину.

«Намекает, что надо уходить, – догадался Георгий. – А я не уйду. Ни за что не уйду! Она не будет поднимать шум».

И не тронулся с места.

Рита покачала головой, потом осторожно обогнула Георгия и на цыпочках пошла по коридору в самый его конец. Приблизилась к какой-то двери – и скрылась. Георгий поднялся на цыпочки и двинулся вслед за Ритой. Куда же она делась? В которую дверь вошла? Вроде в последнюю. Или в предпоследнюю? Все закрыты!

Понятно. Она не хочет его пускать. У Георгия даже в глазах защипало от невероятного, совершенно непереносимого горя. И ярость прихлынула, такая ярость… Она играет с ним, как с мальчишкой! Издевается! Да кто бы она ни была… и как бы он к ней ни относился, он не позволит над собой измываться!

В это мгновение дверь, около которой он стоял, отворилась, и Ритин голос шепнул из темноты:

– Вы что встали? Заходите. Быстро!

Потом ее пальцы вцепились ему в рукав и потянули. Георгий влетел в номер. Дверь тихо-тихо, без малейшего шума, закрылась. Почти беззвучно повернулся ключ.

Было темно. Только с улицы проникал лунный свет. Георгий вытянул шею и поглядел в окно. Фонари на набережной горели тускло-тускло! Их свет перекрывала луна. Огромная, белая, раскаленная, она висела над Волгой. Дали на левом берегу были словно бледным туманом завешены, и туман светился, дрожал.

– Проходите в комнату и звоните быстрей, – послышался Ритин голос. – Первый час ночи! Родители ваших друзей, наверное, уже в милицию названивают.

– Да ну, в милицию! – хмыкнул Георгий. – Все-таки молодые парни, мало ли где могли задержаться. Вот к рассвету точно родители начнут волноваться.

Он накрутил диск, поглядел на Риту, которая прикрыла дверь из прихожей и приложила палец к губам, прося говорить тише, и негромко произнес в трубку:

– Анна Сергеевна? Это Георгий Аксаков, добрый вечер. Меня Коля просил позвонить. Он в Сормове у Егора Малышева ночевать остался, так что вы не волнуйтесь. Спокойной ночи!

Совершенно тот же текст он протараторил для Ирины Михайловны Крамаренко и Клавдии Павловны, матери Лехи Колобова.

Положил трубку. Кивнул Рите, которая стояла, прислонясь к притолоке, и смотрела на него (он видел, как поблескивают ее глаза в лунном свете). Потом, подумав, набрал еще один номер.

Трубку подняли сразу. Ну конечно, баба Саша не спала. Сидела, наверное, у окошка, рядом со своими красными геранями, и смотрела во двор, не возвращается ли ее маленький мальчик Игоречек… Нет, Георгий, разумеется, Георгий!

– Бабуль, – пробормотал «маленький мальчик», – это я. Ты не волнуйся, мы все у Егора Малышева ночуем: Колька, Валерка, Леха и я. Автобусы уже не ходят, остались в Сормове. А завтра с утра вернусь. Какое такси? Ты что, откуда у нас такие деньги, отсюда ж не меньше червонца! Да, представь себе, такие теперь цены на такси. Откуда звоню? Из Сормова, тут телефон-автомат около Егоркиного дома. Да, прогресс добрался от Москвы до самых до окраин… Мама тоже не спит? Переживает? Ну, теперь все, бросайте переживать и отправляйтесь на боковую. До завтра, целую!

И он положил трубку.

За время его разговора Рита не промолвила ни слова, но теперь раздался ее холодноватый голос:

– Ну, теперь идите. До свидания, желаю удачи.

– Как – идите? – озадачился Георгий. – Куда?

– Ну, вы же предупредили Сашу… я хочу сказать, Александру Константиновну, что не вернетесь ночевать. Я полагаю, вы где-то решились ночь провести и создали себе алиби…

– Какое алиби? – изумился Георгий. – Я имел в виду, что останусь здесь… – И он обвел номер рукой. От собственной наглости у него кружилась голова. И страшно было так, как никогда в жизни. – Как же мне теперь уйти отсюда? А вдруг дежурная увидит? Еще арестуют, пришьют попытку грабежа. А вас какой скандал ждет… Нет, я лучше останусь.