— Хорошо, позвольте мне задать вам еще несколько вопросов. Вы упомянули о чемодане, который оставила ваша дочь. Он все еще здесь, в доме?

— Он наверху, в ее комнате. В нем почти ничего нет. Я даже чуть не выбросила его. Но я всегда допускала возможность, что она приедет.

— Можно мне взглянуть на него?

— Да, мы это сделаем вместе.

— Если вы не возражаете, я хотел бы поскорее подняться в ее комнату.

— Пожалуйста.

Мы поднялись наверх — миссис Браун впереди, я сзади. Она включила свет и посторонилась, чтобы я мог пройти.

Комната лишний раз доказывала, что побег дочери нанес миссис Браун очень тяжелую травму. Это была спальня старшеклассницы. Желтое покрывало с оборками на «провинциальной» французской кровати перекликалось с желтыми оборочками на скатерти, лежащей на столе, где две куклы радостно улыбались друг другу. Над желтым ковриком из овечьей шерсти был подвешен матерчатый песик, показывающий ярко-красный язык. Небольшой книжный шкаф, выкрашенный, как кровать, в белый цвет, был заполнен учебниками для старших классов школы и различными юношескими повестями. На стенах висели вымпелы за спортивные победы в колледже.

— Я оставила в комнате все так, как было при ней, — сказала за моей спиной миссис Браун.

— Почему?

— Не знаю. Все-таки я всегда думала, что в конце концов она вернется. Она и возвращалась несколько раз. Чемодан в гардеробе.

Гардероб был набит платьями и блузками, которые носили школьницы предыдущего поколения. Я начал подозревать, что и сама комната, и все, что ее заполняло, имело к Кэрол отношение меньшее, чем к тайным фантазиям ее матери. Как бы подслушав мои мысли, миссис Браун заговорила от двери:

— В этой комнате я проводила очень много времени. Здесь я чувствовала себя ближе к ней. Мы и в самом деле одно время были очень близки. Она тогда рассказывала все, даже о мальчиках, которым назначала свидания. Все это так напоминало мне мою собственную жизнь школьницы!

— Это была хорошая жизнь?

— Не знаю. — Она кусала губы. — Полагаю, что нет. А потом она вдруг отвернулась от меня и совершенно замкнулась. Я не знаю, что произошло в ее жизни, но изменения были очевидны. Она стала грубой. А ведь она была такой чистой, такой милой девочкой!

Лицо ее сморщилось, и она отвернулась. Возможно, она только сейчас полностью ощутила свою потерю.

Это был старый чемодан из коровьей кожи. На нем стояли инициалы Роба Брауна. Я вынес его на середину комнаты и открыл. Вдруг я вспомнил, как открывал другой чемодан Кэрол в мотеле Дака. Тот же самый привкус брошенного, застоявшийся запах старых вещей, казалось, заполнил комнату.

Там была такая же куча одежды, только на этот раз женской: блузки, платья, нижнее белье, чулки, немного косметики и тонкая брошюра о толковании снов. В нее, как закладка, был вложен лист бумаги с каким-то текстом, написанным от руки. Я вынул его и взглянул на подпись. Там было выведено: «твой брат Гар».

Дорогой Майкл!

Очень обидно, что у вас с Кэрол наступили трудные времена. Посылаю чек на 50 долларов, хочу помочь вам. Я послал бы и больше, но кое-что изменилось с тех пор, как я женился на Лилле. Она хорошая девчонка, но только не верит, что кровь не просто вода, которая бежит по жилам. Ты мне говорил, как я должен устроить свою свадьбу, но вышло все немного не так, так как у Лиллы были свои идеи на этот счет. У нее не такая «чувствительная» красота, как у Кэрол, но об этом я расскажу потом.

Жаль, что ты потерял свою работу, Майкл. В наши времена очень трудно найти неквалифицированную работу, а я знаю, что ты был хорошим кельнером и что это была все-таки специальность, и ты мог бы зарабатывать по этой линии, даже если они придирались к тебе, как ты говорил. Ты просил меня, и я сходил к мистеру Сайпу, но он сейчас не в состоянии что-нибудь сделать для кого-нибудь, потому что сам на мели — «Барселона» обанкротилась прошлой зимой, и сейчас старый Сайп только сторожит там, но он все вспоминает о старом времени и хотел, чтобы ты заглянул к нему, если у тебя будет время.

Я видел другого «приятеля» твоих прошлых лет. Я имею в виду капитана Хиллмана. Я знаю, что ты недобро к нему относишься, но после всего, чем он угрожал тебе, ты хорошо вывернулся. Он мог посадить тебя лет на десять в тюрьму. Нет, я не растравливаю наших старых взаимных обвинений. Хиллман мог бы что-нибудь сделать для тебя, если бы захотел. Ты бы только посмотрел на его шикарную яхту, на которой он заходил в Ньюпорт. Она стоит тысяч двадцать пять. Я выяснил, что он живет с женой и сыном в местечке «Вид на океан». Если ты захочешь, можешь попробовать получить у него какую-нибудь работу, так как он руководит чем-то в «бездымном местечке».