– Так звали его жену, – подтвердила Кэт. – Он всегда это делал. Сначала мы с Ричи думали, что в этом нет ничего страшного, но ему давно пора прекратить. Прошло пять лет. Ему нужно разговаривать с живыми. Знаешь, – она немного смутилась, – недавно мы с Ричи как раз обсуждали, занимался ли он сексом с тех пор, как умерла его жена.

Я хихикнула, а Кэт нахмурилась:

– Я серьезно. Ричи волнуется, что он близок к нервному срыву.

– Какая она была? Ты ее видела?

– Нет, никогда. Мы с Ричи познакомились уже после ее смерти. Но он говорил мне, что она была потрясающая. Цветная. В прямом смысле – она была чернокожая, или, скорее, как кофе с молоком. Очень яркая. Ричи показывал мне ее фотографию. Такая же высокая, как муж, и шикарная. Даже вызывающая – длинные серьги, ярко-красная юбка, фиолетовая блузка. Очень высокие каблуки, роскошные ноги – хотя на мой вкус ляжки чересчур накачанные. Большие сиськи, длинная шея, высокие скулы, глаза Софи Лорен, мелкие зубы…

– Ладно, хватит. – Я подняла руку. – Я поняла. – Но ожидала я вовсе не этого. У меня никак не получалось сопоставить получившийся образ с женой Макса Остина, как я представляла ее себе. Мне казалось, он был женат на фоновой женщине, как я их называю. На женщине с безупречным вкусом, которая сидит дома, которую не слышно и не видно. Он произвел на меня впечатление человека, не любящего привлекать к себе внимания, но, похоже, о его жене такого не скажешь.

– Но она была приятной? Ричи она нравилась?

Кэт скорчила рожицу:

– Нравилась? Понятия не имею. Она соблазнила Ричи. Не смотри так. Я имею в виду, не буквально. Скорее «очаровала». Но она много говорила и смеялась. Ричи рассказывал, что каждый раз, когда он заходил к ним домой, у них орала музыка. И она была умная. Ричи думает, что Макс имел обыкновение обсуждать с ней дела. Макс считал, что у нее потрясающее чутье.

Какую огромную пустоту, наверное, она оставила в его жизни. Каково ему теперь возвращаться домой? Ни шума, ни обсуждений новых дел.

– О боже! – воскликнула я. – Я начинаю жалеть Макса Остина.

– Тогда позволь мне сказать тебе еще кое-что. Правда, от этого станет только хуже. Со слов Ричи у меня сложилось впечатление, что она была той еще потаскушкой. Однажды он пошел с ними на вечеринку, и она протанцевала весь вечер с другими мужчинами, вешалась всем на шею. Макс утверждал, что не танцует, и просто сидел в уголке и пил. Наблюдая за ней, Ричи заключил, что у нее были интимные отношения, по крайней мере, с двумя мужчинами. Так он мне сказал. Но Макс, казалось, не замечал происходящего. Либо не желал признавать очевидного. Ричи сказал, что, судя по рассказам Макса о Сэди, можно подумать, будто она была кротким преданным созданием, которое каждый вечер встречало его у дверей с тапочками в зубах.

Забавно, именно так я и представляла ее, а ведь Макс не говорил мне о ней. Яркий пример, как можно заблуждаться насчет человека.

– Мне нужно еще выпить. – Я встала и повернулась к бару. Я сделала это нарочно: хотела увидеть реакцию Кэт, дать ей возможность обсудить со мной свой алкоголизм, если ей хочется.

– Я ничего не буду, – ответила она.

– Брось, Кэт. У нас есть что отпраздновать, мы же помирились.

– Ну, хорошо, я выпью еще одну диетическую колу.

Я сморщила нос.

– Я не пью, – отрезала она.

– Фу, какая ты некомпанейская, – дружески поддразнила я. Она могла либо подхватить, либо нет. Как хочет.

Но ее объяснение сразило меня наповал. Она снова покачала головой, а потом, к моему крайнему изумлению, разразилась слезами. Я обошла стол и обняла ее. Кэт могла утверждать, что со мной много чего не так, но она сама пребывала в жутком состоянии, и я понятия не имела, почему.

Она промокнула глаза бумажной салфеткой.

– Я беременна, – прошептала она.

– Нет! – воскликнула я. – То есть да! Это потрясающе, правда же? Почему ты плачешь? Почему ты мне не сказала сразу? Ричи, наверное, на седьмом небе?

Когда она не ответила, я слегка сжала ее плечи:

– В чем дело, Кэт?

Наконец она потерла глаза и что-то пробормотала.

– Что?

Она в смятении взглянула на меня:

– Он не знает.

Я не верила своим ушам.

– То есть ты не сказала ему? Почему? На каком ты месяце?

– В тот день, когда мы встретились в полицейском участке, я была почти уверена. Вот что я хотела сказать Ричи, когда мчалась внутрь. Я решила, что он должен знать.

– И что?

– Там была такая суматоха. Он работал. Не понимаю, почему я повела себя так импульсивно, бросилась в участок… Это было не место и не время. О чем я только думала?

– Ладно. – Я представляла, что, когда говоришь мужчине, что ждешь от него ребенка, нужна особенная обстановка. – Но почему ты не сказала ему после работы?

– Я хотела сказать в тот же вечер. Мы должны были пойти на ужин к его брату, я подумала, что скажу по дороге, и, может быть, мы объявим это всем. Вроде как семейное событие. Но Ричи задержался и сказал, что встретимся уже там.