–  Для начала Москву надо затопить, - говорил знаток гидросистем.
– Это просто. Берём Среднерусскую возвышенность, переходящую в низменность…

–  Это же дорого,- возражали ему, - хоть она и заслужила. Проще её провалить в пустоты.

–  Кого её?

–  Кого ещё? Москву! В ней же уже провалы начались.

–  Лучше всего ядерным взрывом на обоих полюсах качнуть планету, сместить ось, и все! И гуляй! На северном полюсе заряд разместить справа, на южном слева. Делов-то!

–  Нет, для начала надо покончить с зависимостью от нефти. Энергий в России огромное количество: солнце, ветер, вода. Но нефтяные воры в законе будут всячески этим энергиям сопротивляться. За энергию без нефти!

Лысый Ильич как-то очень нервно потребовал внимания:

–  Вы меня высмеяли, когда я сказал, что западные имена годятся для нас только в собачьи клички. Гор, Буш - чем не клички для кобелей? Никсон - это такой породистый кобель. Тэтчер - породистая сука. Маргарет - это сука медальная. Был же Мольер - победитель собачьих сессий. Блэр, Тони - всё годится. И так далее. Но сейчас не об этом. Язык - это тайна…

–  И он впадает в Каспийское море.

–  Не язвите. Наводящий вопрос: во сколько раз больше дано эфирного времени, газет, журналов врагам России? Раз в сто. Самое малое. Так почему же они ничего не могут добиться? Они ж непрерывно льют злобу и ненависть на Россию. Но мы по-прежнему любим Родину. Потому что слово Родина - это слово молитвы, и оно неуничтожимо, оно выстрадано нами. Наши слова подкреплены сердцем. Это как золотой запас для бумажных денег. Нет его, и печатай ты свою зелень, сколько влезет. Так и их слова - не обеспечены золотом любви к России. И им поэтому не будет веры никогда. Хотя и притворяются, что любят. Народ слушает и чувствует - фаль-шак! Поймите, русскими правят россияне! Сажусь.

–  Садись. Года на два наговорил.

На кухне уже закипал борщ, и запах его перебивал остальные.

–  Съешь две тарелки, ещё попросишь, - говорила именно мне при всех Юля.
– Ещё и в щёчку поцелуешь.

–  Я женат, - на всякий случай сказал я.

–  Так это ж где-то.

Собрался и я выступить. Встряхнулся:

–  Задаю вопрос. Всем. Как вы думаете спасаться от антихриста? Они вопросили:

–  А он что, уже пришёл?

–  Пить не перестанете, он быстро придёт, - оповестил я.
– И что вы? И как вы? И примете печать антихриста?

–  Ни за что!
– резко воскликнул лежащий и вроде бы бесчувственный человек.

–  А чем будешь питаться?

–  На подножном корму!
– заявил недремлющий Аркаша.
– Я когда на базе потребсоюза мешки таскал, всяких семян наворовал. Как чувствовал. Собирал на жизнь богатство неправедное.

–  Аркадий, вы неправильно употребили евангельский текст.

Это Аркашу поправил Алёша. Он, оказывается, сидел тихо и незаметно, но всё видел и всё слышал. Ел ли он что, пил ли, не знаю.

Я уже начинал различать собутыльников и даже пытался запомнить хотя бы имена. Например, музыканта Георгия я стал отличать, когда он, ударяя пальцами по краю стола, как по клавишам рояля, очень точно пропел мелодию "Метельного вальса" Свиридова. Похвалил его. Он воспарил:

–  Ты что! Я без музыки, как без кислорода. Я всяких Вивальди меж пальцев пропускал. Первый Чайковского наяривал. И его же Пятую. От "Итальянского каприччо" рыдаю. Первая часть, ближе к концу. Похороните меня под каприччо. Да разве от них дождешься? Но музыка, которая не размягчает чувства и не делает сердце готовым к восприятию Бога, совершенно не нужна! От того-то сатана и вцепился в рокеров, они его слуги, они

превращают отроков и отроковиц в тинейджеров и фанатов.
– Он запел: а-а-а-аа, - сорвался, схватился за голову, потом за стакан. Тот был пуст. Я потянулся налить. Но он высокомерно отринул мой порыв.

–  Генделя, - сообщил он, - Глюка и Гайдна, все на "г", всех запросто выпиливал. Такие верха брал, парни спрашивают: у тебя что, смычок два метра? А сейчас можно вас попросить о создании главной музыки - тишины? Помолчим, братья! Можно?
– спросил он меня.

–  Помолчим, братья и сестры, - попросил и я. Но оборонщик прервал краткое молчание:

–  Ты говоришь - молчать, но разве это приемлемо?
– вопросил он.
– Нельзя быть такими небдительными. Германия, что, забыла наш флаг над рейхстагом? Никто же не успокоился. Даже и Грузия тоже уже. Ну, это-то.

–  Это-то может быть то, - возразили ему, - что выпускают вначале шибздика. Он тявкает, его отпинываешь, а тебе говорят: "Как тебе не а-я-яй маленьких обижать?"

–  А Украина?
– продолжал оборонщик.
– Ведь и эти уже в НАТО скребутся. А Япония? Япония-мать. Даже и Монголия. Им Чингисхан отдал земли, куда ступит копыто монгольского коня. А оно ступило до Венгрии. И не надо было это копыто держать сожжением Рязани, подвигом Евпатия Ко-ловрата, гибелью Киева и Владимира, пусть бы монголы почистили Европу. А то она до сих пор гадит и гадит. И изображает из себя, что впереди нас. Какое там впереди - педерастов венчают. Или взять немцев…

–  Ты ещё менталитет вспомни да евреев ругать начни, - ехидно заметил зоотехник.

–  А что, Лева, снова нельзя? А я уже такую фразу сочинил, пока самому нравится, вот: представить русскую культуру без еврея всё равно что женщину без сумочки.
– Это вступил агроном.

–  Почему русскую? Российскую!
– подчеркнул оборонщик.
– Если русская с евреем, какая же она русская? Тогда уж: представить голубой экран без еврея всё равно, что женщину без сумочки, и далее по тексту. Ну может, не как женщину без сумочки, а как каторжника без ядра на ноге.