— Хорошо, давайте поговорим, но сначала я обыщу вас.

— Не возражаю.

— А мне не требуется ваше разрешение, а на возражение было бы наплевать.

Сперва я обыскала самого Тучнова, при этом он громко сопел, но молчал — такого поворота событий страховой агент явно не ожидал. А я тоже не ожидала, что кроме мобильника, бумажника, носового платка и связки ключей при нем больше ничего не окажется. Осталось заглянуть в его сумку, которая валялась на полу, но и там не было оружия, только папки с бумагами.

— Удостоверились, что я не ношу с собой нож? — спросил он осипшим голосом. — Я, правда, не убийца. Что мне сделать, чтобы вы мне поверили?

Откровенно говоря, мне самой было невдомек, что могло бы мгновенно убедить меня в этом. Я продолжала оставаться в замешательстве. Когда Тучнов остановил лифт и сунул руку в карман, я подумала, что он достанет нож. В тот момент у меня была полная уверенность в том, что передо мной маньяк, убивший Демидову. Теперь возникли сомнения, но вовсе не потому, что при нем не было ножа, а просто потому, что теоретически во всем существует альтернатива. Хороша бы я была, если бы вызвала милицию, а потом оказалось бы, что Тучнов на самом деле просто шутник.

Где-то внизу послышались два женских голоса. Слов понять было невозможно, но, кажется, там возмущались оттого, что лифт так долго занят. Я подумала — если Игорь Андреевич ни в чем не виноват, то он поднимет шум, привлечет к себе внимание, но он был нем, как рыба. Голоса стихли, но послышался стук каблуков. Женщины молча поднялись выше нас, и где-то на восьмом или девятом этаже хлопнула дверь.

— Почему вы не позвали их? — спросил Тучнов.

— А вы?

— Мне очень трудно будет отмыться от ваших необоснованных обвинений. Я отдаю себе отчет в том, что на меня могут повесить и убийство Демидовой, и еще одну несостоявшуюся попытку…

— Если вы такой умный, то зачем пытались меня запугать?

— Даже и не думал. Все вышло само собой. Простите меня.

— Так я вам и поверила! Что вы делали в среду в двадцать пятой квартире?

— Я все объясню, но давайте попытаемся выбраться отсюда.

— Скажите еще, что вам надо руки освободить.

— Я пошел туда за телефонным справочником московских предприятий. Как-то я был в той квартире, и он случайно бросился мне в глаза. А тут для работы понадобился один телефончик.

— Он лежал на балконе?

— Кто? — не понял Тучнов. — Справочник?

— Справочник не кто, а что. Или там был человек?

— Никого там не было, — Тучнов замолчал, потому что совсем рядом хлопнула дверь, потом кто-то, скорее всего, подросток, быстро сбежал вниз. — Я взял справочник со стола в комнате, полил на кухне алоэ и ушел.

— И на балкон вы не выходили?

— Нет, только открывал дверь, чтобы смахнуть на улицу огромного паука.

— Паука, — усмехнулась я.

— Представьте себе, он свил паутину на все стекло. Не убивать же его! Это плохая примета. Я открыл балконную дверь, взял с подоконника газету и смахнул паука на улицу.

— Что было дальше?

— Ничего. Пошел к себе. Пешком. Не на лифте же два этажа ехать! Никого в подъезде при этом не встретил, ни когда туда шел, ни когда обратно. — Раздалось непонятное дребезжание, и Тучнов пояснил: — Это мой мобильник. Он на вибрации. Можно ответить?

Я достала из его нагрудного кармана телефон и увидела на дисплее фамилию — Бочаров. Разумеется, Александр Васильевич волновался о том, что случилось с водопроводом в его квартире.

— Скажите Бочарову, что у него все в порядке, везде сухо, а течь у самой Купцовой — труба прохудилась у потолка.

— Хорошо, — сказал Тучнов, но мобильник перестал вибрировать. — Думаю, он сейчас перезвонит. Может быть, снимите наручники?

— Только после того, как мы выберемся из лифта. Скажите, он у вас часто ломается?

— Бывает, примерно раз в месяц. Надо еще на кнопки понажимать. Может сработать.

Я нажала на кнопку первого этажа, но лифт остался на месте.

— Дурацкая ситуация, — сказал Тучнов. — А началась она тогда, когда в мою квартиру позвонила милиция. Как бы вам понравилось, если бы вас стали спрашивать — почему вы дома и зачем в машинке стирается белье?

— Нормальные вопросы, если в доме произошло убийство.

— Нет, не нормальные! Еще меня спросили — почему я не женат? Это они намекали на то, что я какой-то извращенец. Да, я ни разу не был женат! Ну и что в этом такого?

«Действительно, человек дожил до пятидесяти лет, облысел уже, но до сих пор не может найти подходящую для себя спутницу жизни, разве это не повод, чтобы заподозрить его в отклонениях от психической нормы? Возможно, и повод», — подумала я про себя, а вслух сказала: