–  Все просто, - произнес Гермес.
– Вон там, впереди, будет перекресток трех дорог. На перекрестке встретишь колесницу царя Фив. Разрядишь в него револьвер, и первая часть предсказания выполнена: ты станешь человеком, который убил царя Лая.

–  Ничего себе!
– возмутился Марвин.
– А охрана?! Знаешь, как охраняют царей? У них эскорты из бронированных автомобилей, несколько десятков телохранителей в сопровождении, снайперы на крышах, а у некоторых даже боевые вертолеты! Подставить меня решил?! Не выйдет, мистер Я-Крутой-Бог-Который-Считает-Себя-Самым-Хи-трым! На всякую хитрую пробку есть свой штопор.

–  Успокойся, партнер, - сморщился Гермес.
– Все гораздо проще. Фивы - отсталый и мирный полис, здесь жизнь течет размеренно и неторопливо. Вот в Афинах или в Спарте, особенно в эмигрантских анклавах, действительно можно среди бела дня схлопотать пулю. А в Фивах последнее убийство было совершено, если не ошибаюсь, двенадцать лет назад: один дедуля в припадке ревности зашиб свою жену остраконом. Поэтому царь Лай разъезжает совершенно открыто и без всякой охраны. Даже без оружия. Берет с собой только скипетр, которым, правда, часто и больно дерется, но разве металлическая палка - соперник крупнокалиберному «маг-нуму»?

–  Если палка в руках у Брюса Ли, то возможны варианты, - рассудительно заметил Иезайя.
– Но хорошо, пусть. Однако как это выглядит с моральной точки зрения? Подойти к старому больному человеку и хладнокровно вышибить ему мозги из «магнума»…

–  Можно стрелять в сердце, - подсказал Гермес.
– Быстрая и милосердная смерть.

–  Все равно неправильно это, приятель, - помотал головой дальнобойщик.
– Нельзя так. Это же получается убийство первой степени. Да за мной вся полиция Техаса будет гоняться!

–  Когда ты станешь царем, балда, то первым же указом отменишь розыск цареубийцы!
– закричал Гермес.
– Ты что, совсем тупой? Слушай, ты хочешь быть царем или ты баба сопливая? Мисс Мани-пенни? Ах, подождите минутку, у меня тушь размазалась!
– Гермес начал делать вид, что красит ресницы, и обидно закудахтал.

Иезайя насупился.

–  И никак нельзя обойти это условие?
– поинтересовался он.
– Допустим, нанять киллеров?

–  Нет, - сурово отрезал Гермес.
– Прорицание категорично: Эдип станет царем Фив, только собственноручно убив царя Лая и женившись на его вдове Иокасте.

–  Ну, ладно, - вздохнул Марвин, - поиграем в эти игры… Надеюсь, хоть жена Лая не уродливая толстая старуха? Сынуля у нее моего возраста.

–  Ну, во-первых, она все-таки жена царя, - снисходительно проговорил Гермес, - а царям достается все самое лучшее. Она Мисс Эллада пятьдесят девятого года. А во-вторых, в Элладе женщины традиционно очень рано выходят замуж и рожают в довольно юном возрасте. Так что этот цветник еще отнюдь не увял.

Марвин задумчиво покрутил в руках «магнум».

–  Умеешь ты убеждать, - признал он.
– Ладно, показывай, где тут твой перекресток и муж мисс Эллады.

Гермес снова засиял белозубой улыбкой.

–  Ну, вот и отличненько! Перекресток вон за тем поворотом. Я буду наблюдать за вами с вершины этой скалы. Близко мне подобраться не удастся, но в случае чего подстрахую, как смогу. Однако помни: если он тебя перехитрит, я сумею вмешаться, но убить его не в моих силах. Все прорицание рухнет. Будь очень осторожен и не подпускай его на расстояние вытянутой руки. Все, иди; до момента рандеву осталось тридцать минут.

Спрятав револьвер в карман, Марвин побрел по дороге, а Гермес левитировал на вершину скалы, с которой открывался великолепный вид на окрестности.

Иезайя довольно быстро добрался до перекрестка. И уже издали обнаружил весьма досадную помеху, которая грозила сорвать все их планы. На перекрестке стоял открытый экипаж, запряженный парой лошадей - то, что пару веков назад во Франции назвали бы «ландо». В экипаже сидел с закрытыми глазами изможденный расфуфыренный тип с золотым обручем на голове. На козлах пристроился пожилой кучер с сосредоточенным выражением лица, который пристально смотрел вдаль, на убегавшую к югу дорогу.

Если верить Гермесу, царь должен был прибыть на перекресток в ближайшие двадцать минут, проводить же акцию при свидетелях было немыслимо. Марвин посмотрел на часы, но они стояли - вчера перед сном, переполненный новыми впечатлениями, он забыл их завести.

–  Эй, приятель!
– обратился он к кучеру.
– Не подскажешь, сколько времени?

–  Пошел вон!
– огрызнулся кучер и снова устремил взгляд к горизонту.

–  Эй, ну ты чего?
– мигом напрягся Иезайя.
– По-человечески говорить разучился? Я тебе не грублю вроде бы.