Кроме темно-синего «Опеля», пострадали «Жигули» Терентия. В них оказались разбиты стекла, продырявлены пулями дверцы, крылья и два колеса.

Сам Терентий выбрался на крыльцо последним. К моменту нападения он выпил уже столько, что все произошедшее не коснулось его сознания.

Когда началась стрельба, кореша просто толкнули его под стол. Когда Терентию удалось выбраться из-под стола, перестрелка уже закончилась.

Сейчас он, ошеломленно хлопая глазами, смотрел на трупы, валявшиеся у его ног.

Шварценеггер лежал в огромной луже крови, которая стекала вниз по ступенькам, уже достигнув тротуара.

Рэмбо валялся в вестибюле у самого порога лицом вниз.

Охранники подняли его, перевернули на спину, осмотрели.

Чернявый стоял рядом с пистолетом в руке. Ему так и не довелось сделать ни единого выстрела. Глаза лидера «синих» метали молнии, лицо было перекошено от злобы и ярости, руки дрожали от возбуждения.

— Что там? — почти выкрикнул он.

— Готов жмурик, — сказал один из охранников, выпрямившись и брезгливо сморщившись.

Его пальцы были в крови.

— А «волына» где?

— За пазухой торчит.

— Тоже мне Рэмбо, — презрительно сказал Чернявый и сплюнул. — Хоть бы раз на курок нажал.

— Ему в спину все засадили.

— Значит, так и надо, — проговорил Чернявый, перешагивая через труп.

Выйдя на крыльцо, он спрятал свой пистолет в подмышечную кобуру. Потом подобрал валявшийся под ногами «ТТ».

Когда Шварценеггер выронил свое оружие, оно отлетело в сторону и потому не испачкалось в крови. Чернявый вынул из «ТТ» обойму, сунул пистолет за пояс и принялся пересчитывать патроны.

Именно за этим занятием его и застал подбежавший к «Олимпу» Жиган. Тем временем охранники вытащили из «Опеля» труп Бычка и осмотрели его.

— Этот тоже готов.

— Царство ему небесное, — кивнул Чернявый.

Жиган, глядя на трупы, покачал головой.

— Опередили они тебя.

— Ну это мы еще посмотрим, кто кого опередил, — мрачно сказал Чернявый и добавил: — Семь…

— Что? — не понял Жиган.

— Семь патронов у него осталось. Только один раз и успел выстрелить.

— Я бы на твоем месте с такими бойцами воевать не пошел.

Чернявый метнул на Жигана испепеляющий взгляд.

— А ты не на моем месте.

— Это верно.

Терентий на негнущихся ногах спустился вниз по ступенькам к Жигану.

— Ну дела творятся… — осоловело про-

говорил он. — Не успел я пару рюмок хлопнуть, а тут уже три жмурика.

Заикаться он, как ни странно, перестал.

— Надо валить отсюда, Жиган, а то щас ментура понаедет. Вон, смотри, как из окрестных домов повылупливали.

Жиган только сейчас обратил внимание на испуганные лица за окнами квартир.

— Тебе тоже не стоит задерживаться, — обратился Жиган к Чернявому.

— Я сам разберусь, — угрюмо произнес тот. — Эй, пацаны, давайте отсюда через служебный вход и двором. И «волыны» не забудьте с собой забрать.

Он отдал одному из охранников свое оружие и пистолет Шварценеггера.

— А с «Калашниковым» что делать? — спросил другой охранник.

— Забирайте, он нам тоже пригодится. Терентий с унылым видом разглядывал свой «жигуленок».

— В-вот суки! — в сердцах выругался он. — Такая тачка была. Что теперь делать? Дырок столько, что не замажешь.

— А ты ментам пожалуйся, — без тени юмора сказал Чернявый. — Может, помогут чем.

Терентий хотел огрызнуться, но, вовремя передумав, лишь махнул рукой.

— Э-э…

Чернявый прошел к своему изуродованному «Опелю», задумчиво посмотрел на кровавые пятна под ногами, а потом ни с того ни с сего врезал носком ботинка по продырявленному крылу.

В машине что-то щелкнуло, и над улицей разнесся сиплый голос Любы Успенской:

Глава 9

Утром Жиган проснулся с тяжелой головой.

Накануне вечером ему было, конечно, не до больницы.

Вернувшись домой, он долго сидел в одиночестве за кухонным столом, до фильтра докуривая одну сигарету за другой.

События нескольких последних дней вновь начали менять его жизнь. И не только ее.

Состояние души возвращалось к тому прежнему, вроде бы забытому и похороненному, но быстро всплывшему наружу. Такое случалось в его жизни дважды.