Опытный акустик способен не только определить тип проходящего корабля, его размеры и скорость, но и безошибочно выдать остальную информацию, включая название, вооружение, водоизмещение, экипаж, порт приписки и даже фамилию командира. Любому кораблю, будь то торпедный катер или атомный авианосец, свойственно неповторимое, только ему присущее сочетание шумов и обертонов. Фонотеки шумов иностранных кораблей существуют во всех уважающих себя флотах мира. А уж если акустик безошибочно идентифицирует корабль, он тут же назовет и все остальное…

– Товарищ капитан второго ранга, – донесся из «каштана» голос гидроакустика. – Приблизительно в тридцати четырех морских милях от нас – шум винтов. Судя по всему, это «Александрия», большой противолодочный корабль из флота Азариаса Лулу. Спущен на воду в 1987 году с верфей Портсмута. Водоизмещение – двадцать семь тысяч тонн. Максимальная скорость – двадцать четыре узла. Штатный экипаж – тысяча триста тринадцать человек, из которых восемьдесят девять офицеров, остальные нижние чины. Вооружение – два вертолета, два торпедных аппарата калибра триста восемьдесят один миллиметр, четыре двенадцатидюймовые пушки, восемь шестидюймовых, зенитная артиллерия и ракеты ПВО, две противоракетные установки «Бофарт», четыре катапульты для сбрасывания глубинных бомб, шестнадцать противокорабельных ракет…

– Спасибо за службу! – похвалил Морской Волк; в компетентности гидроакустика он не сомневался.

– Служу Отечеству! – донесся голос из прибора межотсечной связи. – Простите, товарищ командир, я еще не закончил. Скорость БПК «Александрия» – пятнадцать с половиной узлов, курс…

«Макаров» шел на перископной глубине к тому самому островку, в затопленном гроте которого подводникам и следовало отыскать «закладку» с продовольствием, медикаментами и инъекциями против тропических болезней. Перспектива подхватить тропическую сыпь, лихорадку или малярию совершенно не радовала командира.

– Африканцы в этих джунглях тысячелетиями живут, и никто малярией не болеет! – напомнил Николай Даргель; ему все меньше хотелось идти к далекому неизвестному острову.

– И не заболеют ею никогда. Малярийный плазмодий развивается в человеке под влиянием ультрафиолетовых лучей, – пояснил образованный Морской Волк. – А у африканцев кожа черная, через нее ультрафиолет не проходит. Когда во время Второй мировой британская армия генерала Макгомери громила в северной Африке немецкий корпус Роммеля, малярией болели абсолютно все… кроме негров из британских колоний. А еще говоришь, что Африкой интересовался.

– Впервые в своей жизни пожалел, что не родился негром, – признался старший помощник, то и дело поглядывая на монитор.

Бортовой компьютер, сопоставив курс «Александрии» и российской мини-подлодки, прогнозировал: через полтора часа они окажутся в непосредственной близости друг от друга.

– Может, стоит изменить курс? – прикинул старший помощник. – Или выждать, когда «Александрия» отутюжит этот квадрат и уберется восвояси?

– Выждать не получится. Мы уже несколько раз всплывали. Какие бациллы летают в этих широтах – не знает никто, даже наш судовой врач. Нам еще больных не хватает, – сурово отрезал Илья Георгиевич. – Да и бояться нам, собственно, нечего. Для африканцев мы абсолютно невидимы и неслышимы. Да они скорей какого-нибудь малька ставридки за сто морских миль обнаружат, чем нас…

– Я все понимаю, – уныло согласился старпом. – Но вот перископ, мне кажется, стоит опустить. Неровен час – заметят. На этой чертовой «Александрии» два вертолета. Не думаю, что они сейчас на палубе. А уж противолодочная авиация везде работает по одним и тем же методикам… хоть в России, хоть в Африке.

– Прошу, – Илья Георгиевич с подчеркнутой вежливостью уступил Даргелю место у перископной трубы, – жаль, на глубину не уйдешь, а все из-за какого-то мудака и мешка с мусором.

Линия горизонта едва просматривалась сквозь плывущий туман. Рваные белесые клочья низко стелились над волнами. Туман густел буквально на глазах, а это означало, что рассмотреть и перископ, и след от него на водной поверхности вряд ли удастся даже самому зоркому наблюдателю.

– Но ведь погода может и измениться, – не сдавался Даргель. – Кто знает, какая в этой Африке роза ветров, какие особенности и нюансы…

– Метеослужба Балтфлота, – невозмутимо парировал Морской Волк. – Спутниковую метеосводку я получаю от них каждые сутки. Они обещают низкий устойчивый туман в районе того островка как минимум в ближайшие десять часов. Так что по всем существующим инструкциям я имею полное право идти с поднятым перископом. Не так ли, товарищ капитан третьего ранга? К тому же, когда он поднят, вода через этот чертов уплотнитель почти не просачивается.

«Макаров» уверенно двигался к цели. Туман окончательно скрыл линию горизонта. До прибытия в заданный квадрат оставалось четыре с половиной часа.

Вот уже вторые сутки большой противолодочный корабль «Александрия» бороздил территориальные воды и прилегающие к ним квадраты. Гидроакустики денно и нощно фильтровали морские шумы. Операторы сонаров не смыкали глаз. Сигнальщики до одури всматривались в морскую поверхность. Однако ничего похожего на мини-субмарину замечено не было.