– Смотри только, чтобы без перебора…

– Да какой перебор, Ваше Высокопревосходительство?! Все, кто случайно или… неслучайно будут встречаться с этими ливийцами, обязаны скромно улыбаться, вежливо кланяться и при случае аргументированно доказывать гостям, как они любят своего президента, как возмущены клеветническими измышлениями его врагов…

– А если кто-нибудь из них по дурости… что-нибудь ляпнет? – прикинул гарант конституции.

– Я им ляпну! – Кулак главного полицейского страны сжался так, словно бы лег на рукоять резиновой дубинки. – Я им такое ляпну! Не забывайте, Ваше Высокопревосходительство, что все наши граждане работают по контрактной системе. Их можно выкинуть на улицу в любой момент, и никто за них не заступится. Одно только лишнее слово…

– Ладно, уговорил. – Азариас Лулу поднялся с президентского кресла, формой и размерами напоминающего монарший трон. – Действуй. Все – под твою ответственность. Если нас восстановят в Организации африканского единства… получишь такую награду, о которой даже не мечтаешь.

– Приложу все силы! – заверил министр внутренних дел.

– А главное, протоколы прослушки и доклады «наружки» каждые шесть часов мне на стол!..

После памятного визита в загородную резиденцию диктатора и знакомства с крокодилами русских моряков больше не трогали. Видимо, полицейские решили, что пленники вскоре и сами дозреют до признательных показаний. В арсенале следователей наверняка были припасены и иные способы психологического давления, вроде экскурсии в холодильник президентской столовой или морских прогулок по кишащему акулами заливу. Но неожиданный визит Бамбучо Костяна ослабил их пыл. Видимо, живодеры инстинктивно почувствовали, что к ним наведался не просто министр информации и пропаганды, но и будущий президент.

И капитан Алексей Флеров, и остальные члены экипажа уже давно потеряли счет времени. Календаря в камере не было. Никакой системы в смене охраны, по которой можно было бы сосчитать дни недели, – тоже. Единственное, что оставалось неизменным, – прогулки в тюремном дворике, куда пленников выводили после обеда. Сперва моряки прогуливались вместе с остальными заключенными, преимущественно чернокожими уголовниками. Большинство из них было настроено к белым весьма агрессивно. Однажды двухметровый громила с физиономией цвета сапожной ваксы обозвал боцмана «беложопой свиньей», за что немедленно поплатился – боцман разбил ему нос и сломал челюсть. И хотя охрана явно симпатизировала собрату по разуму, русским все-таки отгородили отдельный прогулочный участок размером с баскетбольную площадку…

Флеров изучил на этом пятачке каждый камешек, каждую выбоину. Естественно, особенности охраны двора его также интересовали; мысль о побеге по-прежнему владела капитаном «Новочеркасска».

– А ты говорил, что отсюда можно убежать! – напомнил на одной из таких прогулок стармех, показывая взглядом на чернокожих гориллоидов с «калашниковыми».

– Я и сейчас в это верю, – спокойно отреагировал Флеров.

– Во время прогулки за нами присматривают шестеро охранников. Не видишь?

– Семеро, – поправил капитан. – Еще один во-он на той вышке.

– И что ты предлагаешь? Подкоп рыть?

– Зачем? Есть способы и попроще. – Капитан кивнул в сторону продуктового фургона, въезжавшего через тюремные ворота.

Фургон этот вот уже несколько раз глох, и водителю стоило огромного труда завести двигатель.

– А как ты попадешь на ту сторону? – прищурился старший механик, кивнув на высокую решетку, отделявшую прогулочный дворик от остальной территории.

– Как-нибудь да попаду… Главное – никто не ожидает от нас попытки к бегству. Видишь, как их разморило?

Трое чернокожих вертухаев, беспечно повесив автоматы на дерево, играли в карты. Еще двое с интересом листали порнографический журнал, и белки их глаз постепенно наливались кровью. Старший наряда мечтательно смотрел на верхушки пальм, роскошные кроны которых темнели за белой стеной тюрьмы. Опасность представлял разве что пулеметчик на вышке, но и он, скорее всего, был мыслями далеко отсюда…

– Надо быть предельно внимательным, показательно послушным… и ждать удобного случая. Уверен, он рано или поздно представится, – обнадежил капитан.

Случай представился через два дня. Старенький продуктовый фургон, на который обратил внимание Флеров, вновь заглох. На этот раз – перед самыми воротами, заблокировав выезд и въезд. Как ни старался продвинутый африканский водитель разобраться в причине поломки, у него ничего не получалось.

Подойдя к решетке, Флеров призывно замахал рукой, привлекая к себе внимание. Тюремный офицер, поправив щегольскую кобуру с торчащей из нее рукоятью «ТТ», вразвалочку подошел к арестанту.

– Чего надо, белый? – лениво спросил он, коверкая английские слова.

– Могу починить вашу машину, сэр, – скромно улыбнулся капитан «Новочеркасска». – За пачку сигарет…

На лбу африканца собрались морщины, что свидетельствовало о работе его мозга. С одной стороны, инструкции категорически запрещали выводить арестантов за границы тюремного дворика. Но с другой – машина с новыми заключенными могла появиться у тюремных ворот в любой момент…

– Давай. – Офицер сухим ртом изобразил плевок под ноги.

Щелкнул замок, с печальным ржавым скрипом отъехала входная калитка. Алексей Флеров сделал едва заметный знак стармеху и, заложив руки за спину, пошел к грузовичку.