— Ну, почему же? — он посмотрел ей в лицо и в глубине ее золотых глаз увидел свет, подобный солнечному. — Совсем неплохо, если вы поставили своей целью выйти замуж только по любви. Вы достаточно умная и отчаянная женщина, раз уж смогли разработать такой план и обмануть весь свет.

— И вы думаете, что я…

— Удивительная.

— О! — Эмилия отступила назад, ударившись о столик из красного дерева, стоявший рядом с кроватью. Зазвенело стекло лампы. Эмилия схватила ее и тут же задела небольшой пейзаж в позолоченной раме, на котором был изображен средневековый замок. Картина упала на пол.

Саймон улыбнулся, заметив смятение девушки и ее неловкую поспешность. Руки Эмилии дрожали. По какой-то странной причине эта девушка вызывала у него радостные, светлые чувства. Возможно, если бы они встретились в другом месте и в другое время, они стали бы друзьями, а может, и полюбили бы друг друга. Они могли бы стать близкими людьми навсегда.

Саймон покачал головой — жизнь уже давно научила его не обольщаться и не особенно надеяться на подарки судьбы. Он посмотрел на Эмилию и вдруг спросил:

— Скажите мне, кто он?

Девушка отвернулась от него и потерла ладонь, стараясь вновь обрести спокойствие и сохранить собственное достоинство.

— Кого вы имеете в виду? — спросила она.

— Того, кто огорчил вас настолько, что вы стали видеть в каждом интересующемся вами мужчине лишь охотника за богатыми невестами.

— Если и был такой человек, то это не ваша забота.

— Я ваш муж, поэтому это моя забота.

— Мы не женаты, — она произнесла это, выделяя каждое слово, будто разговаривала с надоедливым ребенком. — И я найду способ избавиться от вас.

Саймон оперся подбородком на руку и улыбнулся:

— Это был Генри, не так ли?

— О, вы… — она опустилась на кушетку и прикрыла колени покрывалом, как будто хотела что-то скрыть от собеседника.

— Чем этот Генри оскорбил вас? Эмилия некоторое время молчала, а затем ответила вопросом на вопрос:

— Почему вас это интересует? Саймон и сам не знал, почему, но он не сказал ей об этом.

— Нам придется провести вместе немало времени. Если мы хотим убедить людей, что мы муж и жена, то нам необходимо больше знать друг о друге.

Эмилия вздохнула с облегчением. Некоторое время она молча смотрела на него, постукивая пальцами по коленке, но в глазах у нее все же было сомнение.

— Ну же, Эмилия, кто этот Генри? Она сжала губы и немного нахмурилась, но Саймон продолжал настаивать:

— Кто-нибудь другой расскажет мне, если вы сами не сделаете этого.

— Не думаю, что мне понравится, если вы начнете расспрашивать обо мне всех вокруг.

— Ну ладно, ладно. Так кто же он, этот Генри?

Она снова вздохнула.

— Лорд Генри Кавердейл, виконт Эйвсбери.

Саймон нахмурился, пытаясь вспомнить это имя в ряду аристократов, с которыми он встречался во время своего недолгого знакомства с лондонским высшим обществом. Однако ничего конкретного не вспоминалось.

— Что же он совершил, что так подорвал ваше доверие к мужчинам?

Эмилия горько улыбнулась, но выражение ее глаз осталось холодным, как зима.

— Он попросил меня выйти за него замуж.

Сердце Саймона сжалось, едва он почувствовал, что пробил стену молчания, которой Эмилия окружила свое прошлое.

— Вы любили его? — Он не собирался задавать этот вопрос, так как знал, что это действительно не его дело. Но по какой-то странной причине он ждал ответа, затаив дыхание.

— Я думала, что люблю, но ошибалась. Он снова вздохнул.

Эмилия посмотрела на свои руки, провела пальцами по ладони и сжала кулаки.

— Это все по молодости. Мне не было и двадцати, когда я впервые вышла в свет. Сколько надежд! А он был так красив, умен и учтив. Он был любимцем светского общества. Мне так польстило, что он заинтересовался мной.

Саймон хорошо мог представить себе Эмилию в Лондоне. Она была подобна дыханию весны во всех этих холодных гостиных и залах, среди аристократов, которые давно превратились в подобия изваяний, существующих без искры жизни, совсем как его собственный отец.

— Я встретила Эйвсбери в первый вечер на своем первом балу. Помню, я стояла рядом с бабушкой и больше всего на свете боялась, что никто не пригласит меня на танец. Бабушка приложила столько усилий, чтобы увидеть мой первый выезд на бал. — Эмилия разгладила покрывало на коленях. — Я была уверена, что я слишком высокая и волосы у меня слишком рыжие, а говорю, как настоящая провинциалка. В тот момент я была готова все отдать, лишь бы стать такой же маленькой и белокурой, как Анна.