Эмилия с вызовом посмотрела на самозванца, претендующего на звание ее мужа.

— Вы даже не представляете, как я это сделаю, милорд.

Саймон перевернулся на спину и, нахмурившись, уставился в потолок. Конечно, Эмилия права. Они враги. Ему нужно сосредоточиться на деле, а не на рыжеволосой красавице, которая может зажечь кровь единым взглядом. Женщины умеют быть вероломными, мужчины остаются верными себе. Связь с такой незаурядной женщиной может оказаться смертельно опасной.

Он повернул голову на подушке, посмотрел на Эмилию, уже лежавшую свернувшись клубочком под шелковым покрывалом, и вновь вспомнил, как держал ее в своих объятиях, вспомнил тепло и аромат ее кожи. Саймон разочарованно вздохнул. Ее отец вполне мог оказаться тем самым негодяем, которого разыскивают, а он, Саймон, вполне может стать человеком, который пошлет Хью Мейтленда на виселицу. Любая мысль о будущем с Эмилией глупа. А глупость в его деле недопустима.

Солнечные зайчики надоедливо заявили о начале утра. Теплые лучи легко прикоснулись к лицу Эмилии, золотистый свет заблестел, слепя даже через закрытые веки, ласково уговаривая проснуться. Девушка открыла глаза и прищурилась от ослепительного сияния. Тело еще сковывала сонная истома, а разум медленно пробивался к реальности через обрывки снов. У окна напротив стоял мужчина. Стройный, высокий, в одних темного цвета бриджах. Это был портрет истинной мужественности на фоне штор из элегантной шелковистой парчи слоновой кости. На мгновение Эмилии показалось, что она по-прежнему спит. Где еще, кроме сновидений, мог ей повстречаться такой мужчина?

Солнечный свет, лившийся сквозь открытое окно, запускал свои длинные бледно-желтые пальцы в густые черные волосы, которые волнами свисали на его плечи. Золотые лучи скользили по широким плечам. Солнечный свет словно дразнил ее, прикасаясь к незнакомцу именно там, где она сама хотела коснуться этого человека.

Она смотрела на его спину, бегло скользя взглядом по причудливому узору мужских мышц. Солнечный свет и тень обрисовывали гладкую упругую мускулатуру, словно подчеркивали узкую талию. Эмилия представила себе, что прикасается к нему, прижимаясь щекой к его обнаженной спине и обвивая руками его стройную талию. Она представила себе все это, и даже больше, — «то, что могло произойти, если бы они были женаты».

Мужчина обернулся и посмотрел на нее через плечо, словно языческий бог, врасплох заставший смертную девушку, шпионившую за ним из укрытия. В темных глубинах его глаз сверкнули искры веселья, а губы растянулись в усмешке человека, который точно знал, насколько привлекательно выглядит в ее глазах.

— Доброе утро, Эмили…

Эмилия вздрогнула, будто он плеснул ей в лицо холодной воды. С ее глаз спала пелена, и реальность вернулась к ней. Она села и глубоко вздохнула, ощутив боль в мышцах шеи и плеч.

— Вам что, обязательно разгуливать по моей комнате в таком виде? — мрачно спросила она.

Саймон посмотрел на нее с чистейшей невинностью на лице, всем своим видом подчеркивая безобидность собственных намерений.

— А чем вам не нравится мой вид?

— Вы похожи на полуголого варвара!

Он мягко рассмеялся:

— Эмилия, любовь моя, мы теперь муж и жена. Пришло время забыть девичью чувствительность.

— Мы не женаты!

Он прижал палец к губам, призывая ее понизить голос:

— Осторожно, мисс Мейтленд. Мы ведь не хотим дать пищу для скандала. Что подумают люди, если узнают, что мы провели вместе ночь, не будучи женатыми.

— Как вы осмеливаетесь напоминать мне о ситуации, в которую сами меня втянули?! — возмущенно прошипела Эмилия.

В ответ Саймон шагнул к ней, и его улыбка превратилась в дьявольскую усмешку.

— Ситуация может стать и хуже, если вы не будете контролировать свой огненный нрав.

— Вы невыносимый, отвратительный шантажист. Я прошу вас немедленно выйти вон.

Он приподнял бровь, раздражая своей веселостью ее гнев.

— Разве так надо разговаривать с мужчиной, который дал вам свою фамилию?

— Именно так надо разговаривать с нахалом! — Эмилия снова потерла свой затекший затылок, стараясь не смотреть на мужчину, по-прежнему стоявшего перед ней, и пытаясь не замечать, как бриджи обтягивают его тонкую талию и длинные мускулистые ноги.

— У меня такое ощущение, что вы сегодня немного разбиты, — с деланным беспокойством произнес Саймон.

— Не стоит волноваться по поводу моего здоровья.

Он пожал своими широкими обнаженными плечами:

— Но вы не можете отрицать, что я предлагал вам возможность разделить со мной постель.

— Ваше благородство ошеломляет меня!

— Вы знаете, Эмили, я заметил, что эта кровать большая и практически нет шансов, что мы хотя бы толкнем друг друга в течение ночи.

Эмилия посмотрела на него, стараясь оставаться спокойной, но вид обнаженной груди заставил ее сердце биться учащенно. Однако она сделала еще одну попытку показаться равнодушной: