– Скитаться по горам? Я не делала этого с…

– С тех пор как вышла за меня замуж.

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Месяц в горах? Месяц в седле? Не слишком ли это будет похоже на ее кошмарное детство?

– И спать будешь со мной каждую мочь. Для разнообразия. Поняла?

Проводить все ночи с человеком, мужское достоинство которого напоминает… дохлую рыбу? О, хуже не придумаешь! А ведь там, в горах, он ей не позволит даже приблизиться к другому мужчине.

И все же у Мэгги хватило ума, чтобы не выдать своих эмоций.

– Да, Чарли, конечно.

Даже в столь поздний час в железнодорожном депо царило оживление. Извергая клубы пара, смешанного с золой, ползали туда и обратно локомотивы, перемещавшие с места на место товарные вагоны и заменявшие пассажирские вагоны на открытые платформы. Надрывно ревели домашние животные – в основном быки и коровы. Повсюду можно было видеть мужчин, причем многие из них курили сигары. Вдали сверкали стрелы молнии – гроза уходила на юго-восток, передвигаясь в сторону Теннесси и Мемфиса.

Джессамин вновь охватили все ее прежние страхи, которые она гнала прочь, когда они обсуждали путешествие. Как будет она чувствовать себя в роли любовницы Моргана? Вдруг она привыкнет к нему? Вдруг привыкнет к его ласкам настолько, что уже не сможет с ним расстаться? А ведь расстаться придется. Не может же порядочная женщина жить с мошенником…

Приклеив к губам улыбку, она вежливо поздоровалась с Абрахамом и Сарой Чанг. Двое слуг Уильяма Донована встретили их в вагоне компании, стоявшем на запасном железнодорожном пути. Китайская чета? Представители их расы не часто встречались здесь, на Миссури, но не вызывали удивления в Сан-Франциско, где жили Донованы. Морган, судя по всему, был хорошо с ними знаком, потому что приветствовал их как старых друзей. Из нескольких отрывистых слов стало ясно, что их багаж – в том числе оружие и седло Джессамин – уже погрузили.

Сара показала ей роскошно обставленный вагон, украшенный замысловатыми инкрустациями из редких пород дерева, хрусталем, бархатом и пушистыми коврами.

Вместе с Морганом они осмотрели гостиную, спальню, открытые секции, а также столовую – и все отличалось комфортом и роскошью обстановки. Джессамин уже даже начала фантазировать: а что мог бы вытворять с ней Морган в каждом из этих купе? Может, посадит в гостиной в огромное кресло и заставит широко раздвинуть ноги? Или вскинет в спальне ее юбки, чтобы проверить, насколько упруги матрасы? А может, уложит на стол в столовой?

От этих фантазий у нее набухла грудь, запылала кожа, и по лону разлилось тепло.

Джессамин пыталась прогнать эротические видения и сосредоточиться на каких-нибудь деталях убранства – например, осмотреть ковры и инкрустации, – однако у нее ничего не получилось; едва она прикасалась к какому-нибудь столу или диванчику, как ей тут же приходило в голову, что Морган разложит ее именно на этом столе или диванчике.

Увидев свое отражение водном из окон, она тотчас же вспомнила, как выглядела в тот вечер, когда стонала перед зеркалом, отдаваясь Моргану. От этого воспоминания ее тело охватила дрожь, и ей вдруг захотелось вскинуть юбки для Моргана прямо сейчас и здесь.

Переступив порог главной спальни, самого роскошного купе, Джессамин тихонько вздохнула. Сейчас полночь, а поезд отправится в путь только на рассвете. Сколько же времени проведет она здесь?

В очередной раз осмотревшись, Джессамин заметила свой старый, видавший виды дорожный сундук, стоявший на скамье и ожидавший хозяйку как преданный друг. Коснувшись его пальцами, она принялась развязывать ленты шляпки. Когда она уже переоделась в тонкую хлопковую ночную сорочку, в спальню вошла Сара, пожелала ей спокойной ночи и тотчас же удалилась.

Джессамин села на кровать, разгладила едва приметную складку на шелковом покрывале и поежилась, словно от холода. Казалось, ее бил озноб, и это – несмотря на летнюю жару, особенно ощутимую в вагоне.

О Господи, что с ней происходит?! Почему ее так влечет к Моргану? Почему она с таким нетерпением ждет его прихода? Глупо ведь стремиться к мужчине, на которого нельзя положиться и который не в состоянии гарантировать женщине спокойную жизнь.

Тихо стукнула дверь, и она, обернувшись, увидела его. На нем были только легкие шелковые штаны, низко сидящие на бедрах, и их тонкая ткань не могла скрыть его готовности к встрече с ней. Джессамин вздрогнула и пролепетала:

– Ты, ты не…

Морган пристально взглянул ей в глаза. Поднявшись с кровати, она переминалась с ноги на ногу и смотрела на него с некоторым смущением.

Что-то пробурчав себе под нос, Морган поставил на комод небольшой ящичек. Ему ужасно хотелось сразу же наброситься на Джессамин, но он сдерживал себя. Нет, черт побери, сначала нужно довести ее до такого состояния, чтобы она сама умоляла его об этом. Он должен держать себя в узде. Сегодня в отеле он немного унял свой свирепый голод, поэтому не станет набрасываться на Джессамин как дикий зверь, хотя именно таким она его считала.