Шрифт:
Рамон задумчиво скривился.
– Ну что же. Благодарю за ценную информацию. И, с твоего позволения, беру тайм-аут. Завтра, – он быстро взглянул на часы, – не позже семи Конрад тебе изложит мои условия на этот счет. А пока действуем на условиях взаимного доверия. Тянуть время нельзя. Эти придурки просто обязаны попытаться второй раз договориться с правительством. Или с другим покупателем. Может, уже договорились.
– Если это и не так, – Саррот пожал плечами, – то какая-нибудь из спецслужб скоро их прихлопнет. Но пока – все мышеловки стоят пустыми, а мышка гуляет неизвестно где...
Все поднялись из-за стола. Саррот обронил несколько слов в свой блок связи. Рамон пробубнил нечто отрывистое – в свой.
Внизу – в подземном гараже Амбассадораводители двух роскошных наемных каров вышли из своих кабин и отправились пить имбирное пиво в бар этажом выше: им не полагалось видеть каких пассажиров они привезли сюда в закрытых кабинах своих машин и теперь должны развести в разные концы города.
– Вы верите ему хоть на грош? – торопливо спросил Рамона Конрад, когда они вошли в кабину лифта.
– Хитрая лиса просто тянет время, – уверенно ответил глава Торговых домов. – Он в принципе не может пойти на тот вариант, что подкинул нам: дело то не в деньгах – их у Комплекса хватает. Смешно даже подумать, что Клод станет Гостя продавать – он за него шкурой ответит... А этого Густавссона он нам подставил, чтобы нашими руками оформить мокруху. Умен... Знает, что этот секрет господ сыскарей нам уже известен...
– Значит... – подал голос Гурам.
– Значит решать вопрос надо быстро. До семи утра, во всяком случае. Ты, Гурам, приводишь в действие свой больничный вариант, а ты, Конрад, не спускаешь глаз с людей Клода. И еще...
Магир повернулся к своему помощнику.
– За тобой должок, Гурам...
Гурам чуть заметно поежился.
– Чертова китаянка жива-здорова, а, Гурам?... А Тихоня дает показания в кабинете на Козырной... Разве так должно было быть?
– Так не будет, шеф... Это – дело моей чести. Я – лично...
– Именно ты и именно лично...
Шеф поморщился.
– Вам все ясно, ребята?
– Не думаю, чтобы чертов горец купился на ваш экспромт шеф... – задумчиво заметил человек Саррота – высокий и желчный, стоя по правую руку от шефа у забранного золоченным стеклом окна.
– Я тоже так не думаю, Алекс, – резко отозвался шеф. – Но надо же было как-то закруглить разговор, не переходя на упражнения в стрельбе... Поручите Андрею усилить контроль за этой компанией... А для себя – заметьте отдельно: меня очень интересует заказчик господина Магирова. О-ч-е-н-ь интересует... А вы, Йозеф, – он повернулся ко второму помощнику, похожему на добродушного мельника из оперетты, – немедленно примите дела от Комски... От Альфреда... Его выпустили под залог, и он сейчас ошивается у меня в приемной – на Барабанщиков-десять... Я перебрасываю Альфреда на месяц-другой в наш филиал на Святой Анне – пусть помучается с тамошними поборниками соборности и коллективизма – от этого быстро умнеют...
– Комски уже скачал мне на терминал материал по Гопнику, – бодро доложил приземистый Йозеф. – Комски его пометил и через час – не позже – мы его вычислим...
– Эта бестия, наверное, уже сменила шкуру... – безнадежно махнул рукой Саррот, направляясь к выходу, – тем более, что деньгами на всякий пожарный случай Альфред его ссудил...
– Альфред скормил ему резонансные зонды – чуть ли не целый грамм, – возразил Йозеф. – С кофе и булочкой. Эти штуки не так легко вывести из организма... Тем более, что объект ничего не заметил. Недели полторы он у нас будет сидеть на крючке...
– Гм, – усмехнулся мсье Клод, – похоже, что и Комски тоже приходили-таки своевременные мысли. Действуйте как можно быстрее.
Роше принюхался к запаху, исходящему от напяленной на электросушилку известной всей Прерии шляпы, и пришел к выводу, что пора переместить ее на обычную вешалку. Он долго, с суровым сомнением рассматривал ее фактуру, силясь усмотреть какой-то новый урон, нанесенный неумолимым временем его верной подруге.
– Журналисточка эта, конечно, нас обошла... – констатировал он. – В другие времена непременно сподобилась бы вызова на Козырную, а то и прямо на ковер к господину секретарю...
Но – при демократии живем. Который год уж. Так что вам повезло...
– он понимающе подмигнул Киму. – Вы – теперь защитник нашей свободной прессы. Герой дня. Победителей, слава Богу, не судят... Однако – к делу. Вы от меня поддержки хотите – это, пожалуйста.
Пока время позволяет – некого арестовывать, некуда мчаться сломя голову... Можно тихо бродить по улицам и собирать, скажем, собачью шерсть...
– Вот о ней, в некотором смысле, и речь... – улыбнулся Ким. – Старая перечница безусловно прибедняется, – подумал он, – какой-то план в голове да имеет. Но молчит.