– Я… – начала было Фрина, но скульптор махнул чайной чашкой.

– Рад видеть вас, синьорина. У вас как раз такое тело, как мне нужно. Одежду можно сложить вон там, позовите меня, когда будете готовы.

Это становилось забавным. Ее приняли за натурщицу. Паоло уже скрылся за ширмой. Фрина частенько позировала художникам в те времена, когда жила в бедных кварталах Парижа. Она сняла пальто и ботинки, повесила остальную одежду на крюк, который был вбит словно специально. Заняв место на подиуме, она крикнула:

– Готово!

Паоло, успевший к этому времени допить чай, появился и стянул тряпицу с небольшой глиняной модели. Это была нимфа в объятиях сатира, волосы ее были распущены, она явно испытывала блаженство. Изящные ноги обвивали волосатые бедра, нимфа отклонилась назад, упав на поддерживавшие ее руки. Хотя детали гениталий были умело скрыты рукой и бедром, было ясно, что тела только что соединились. Сатир пригнулся к земле, и вся композиция опиралась на его заканчивавшиеся копытами ноги и длинные ноги нимфы, пальцы которых едва касались земли.

Технически это была очень сложная работа, построенная на тщательно выверенном равновесии. Но помимо этого она лучилась невинным эротизмом и добрым юмором.

– Она замечательная, – заметила Фрина.

Скульптор покосился на нее в изумлении, словно это заговорил его справочник по анатомии.

– Спасибо, но изгиб этой руки неверен. Не могли бы вы отклониться чуть больше, синьорина, а запястье выгните вниз… Нет, так не годится. Вам надо что-то обнимать.

Паоло оставил глину и поднырнул к Фрине, чтобы исправить положение ее рук.

– Видите, она слилась с ним… вот так, немного подвиньте ногу… его руки удерживают ее вес… вот так.

Рот Фрины оказался рядом с губами художника, она ощутила силу его рук. И немного расслабилась, но он встряхнул ее.

– Нет, нет, нет! Она не апатична, она объята страстью. Приникла к нему изо всех сил, жаждет принять его в себя. Вот. – Паоло подался вперед и без предупреждения поцеловал одну ее грудь, затем другую.

Соски Фрины набухли. Ренессансная голова склонилась к ее груди. Фрина затаила дыхание. Ее руки сжались на спине скульптора. Она изогнулась. На мгновение он крепко обнял ее и почувствовал ее дрожь.

– Позже. Не двигайтесь, – проговорил он, подпихивая в руки Фрины подушку.

Фрина обхватила подушку и напряженно застыла в нужной позе. Полетела глина. Она слышала, как ее куски с печальным звуком падают на пол. Мисс Фишер не видела, как идет работа, но догадывалась, что Паоло доволен.

– Vieni, carissima. [17] Полюбуйся, что ты сделала. Я закончил.

Фрина отделилась от подушки и согнула затекшие ноги. Паоло подхватил ее и стал растирать большими сильными руками, а потом подвел к своей работе.

– Смотри, bella, [18] на что ты меня вдохновила. Неделями я пытался уловить этот изгиб, эту силу объятий – и вот, пожалуйста. Готово.

– А из чего вы станете ее отливать?

– Из позолоченного серебра, не иначе. Любой другой материал недостаточно хорош для такой работы. Благодарю тебя от всего сердца.

Он с жаром поцеловал Фрину, и она обнаружила, что пробудившаяся в ней было страсть остыла, но не исчезла. И вновь разгоралась.

Фрина подтолкнула скульптора к теплым одеялам на его постели и укрыла их обоих. Постель была чистой, и скульптор тоже. От него восхитительно пахло глиной, кожей, табаком и чем-то пряным. Фрина целовала его, ласкала острые уши, подвижный рот и длинную красивую линию мускулов от плеч до ягодиц, а он положил голову ей на грудь и стонал от наслаждения.

– О, bella, какое счастье, что я нашел тебя! Такая чистота линий, такое изящество, такая достоверность! – Он потерся щекой о ее грудь, попутно прихватывая ртом соски. – Так ты хочешь меня?

Фрина, которая всегда была страстной женщиной, решилась:

– Да. – И сильнее прижала его к себе.

Паоло оказался хорошим любовником, чувственным и страстным. Чего еще желать женщине? Лежа с ней рядом, он шептал ей на ухо: « Bella, bella, bellissima».

Удовлетворенная Фрина крепко поцеловала любовника, поднялась и облачилась в свою одежду.

– Ты уходишь? Но ведь я даже не знаю твоего имени! – воскликнул он.

– Еще узнаешь. Я приглашаю тебя на ужин. Есть тут что-нибудь достойное по соседству? Меня зовут Фрина Фишер. Я расследую убийство Макнотона.