Тут его срочно вызвали во дворец. Старый Король внезапно почувствовал себя плохо, собрался помирать и призвал к себе сына, чтобы проститься.

— Папа, не умирай. Зови Короля, чтобы Он продлил твои годы.

— Нет, сынок. Ты узнал все, что надо, для того, чтобы казаться в глазах людейљ Королем. Помни только, что на самом деле мы лишь слуги Короля. Но об этом никто не должен догадаться. Теперь оставь меня одного.

Принц отошел от одра, проливая слезы и беззвучно повторяя: "Король, Король!.." Скоро принц и сам был коронован. Народ кричал: "Да здравствует король!" А принц беззвучно повторял: "Король, Король…"

Прошли годы. Принц старался быть хорошим королем, мудрым, добрым и справедливым. И это у него получалось. Он вошел в историю под прозвищем Премудрый. Обычно он сидел на троне как бы в глубокой задумчивости, и губы его беззвучно шевелились, но никто никогда не мог догадаться, что у него на уме. При нем страна достигла вершины могущества, и лишь одно беспокоило подданных: король не имел ни жены, ни детей. Многих принцесс повидал он, но ни одна не зажгла его сердца. Задумчиво глядел он на прекрасных девушек, продолжая беззвучно шевелить губами. Наконец однажды он объявил подчиненным, что отпрвляется на поиски невесты. Он повелел хранить свой отъезд в глубокой тайне, и взял с собой только своего самого верного слугу…

Занавес.

Митьке НУЖНО было разыскать этого человека. Теперь он удивлялся, почему ему ни разу не пришло в голову воспоминание об этом Театре. Он же ломал голову, где найти волшебника. Теперь ясно, где!

Митьке нужно было узнать, как волшебство становится взрослым. Как добиться того, чтобы твои действия оставляли реальный след в этом мире?

Это первое. Но даже не это было главным.

Всю сознательную жизнь Митька искал свой мир. Он бродил по иным мирам, ища там свой родной, потерявшийся. Он чувствовал себя чужаком, застрявшим здесь, в этой вселенной. Ясно было, что рано или поздно он должен выпасть обратно. Что-то мешало. Наверное, для этого был нужен специалист. И вот — он нашелся!

Митька подоспел к началу представления. Надев волшебный чепчик, Митька присоединился к людям, входившим в двери, рассчитывая проскочить незамеченным. Но не тут-то было!

Оказалось, что роль контролера исполняет сам Волшебник. Кого-то он пропускал так, без билета, приветливо кивнув головой. Но невидимого для других Митьку, сразу выделив из толпы, поманил к себе пальцем. Ясное дело — под волшебной шапочкой от волшебника не спрячешься.

— Постой тут, — сказал Волшебник. — Сейчас я запущу феерию, и мы… пока народ грезит, мы поговорим.

Состоялся разговор.

— На Истинном языке можно попросить скатерть-самобранку? — спросил Митька без обиняков. Митька любил начинать с главного.

Волшебник задумался.

— А ты как думаешь? — спросил он в ответ.

— Я думаю, можно, — сказал Митька твердо.

— А почему тогда люди работают? — спросил Волшебник.

— Наверное, не каждому дается, — предположил Митька.

— А от чего это зависит? — спросил Волшебник.

Митька не знал.

— А по вере, — сказал Волшебник. — Если ты веришь, что можно, то у тебя и получится.

— А Вы можете? — спросил Митька, и это прозвучало немного нагло. Но Волшебника, кажется, невозможно было смутить.

— Вот этот театр — моя скатерть-самобранка, — сказал он. — Он меня и кормит, и поит. И знакомит с нужными людьми. Но ты, конечно, хочешь знать, хватит ли моей веры на настоящую скатерть-самобранку?

Митька неуверенно кивнул.

— А может, и нет, — сказал он осторожно. — Я вообще-то хотел знать, возможно ли это В ПРИНЦИПЕ. А не про Вас.

— В принципе, все возможно, — сказал Волшебник серьезно. — Это только вопрос веры.

Это Митьке понравилось. Так он и думал!

— А что касается меня, — продолжел Волшебник, — у меня самобранка не получается. И я не слыхал, чтобы у кого-то когда-то получалась. Мне почему-то не верится, что это возможно. И знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что Бог сказал: "В поте лица твоего будешь есть хлеб твой." Есть такое древнее проклятье.

Митька кивнул. Он знал Библию.

— А проклятие Бога — это не шутка, — сказал Волшебник. — Я не знаю, что с этим можно сделать. Только смириться.

— Значит, всемогущество все-таки невозможно? — уточнил Митька. Это, собственно, и был главный вопрос. Главный вопрос Митькиной жизни. По крайней мере, умственной жизни.

Но Волшебник не ответил. По крайней мере напрямую не ответил.

— А что ты с ним будешь делать? — спросил он у Митьки. — Вот ты лично. Допустим, ты всемогущ. Вот ты исполнил все свои желания и заветные мечты. А потом?

— Новые появятся.

— Вряд ли появятся. Мечты появляются, когда чего-то не хватает. А ты всемогущ. Какие уж тут мечты. Ну, допустим, ты осознаешь то, что сейчас не осознаешь. Ну, придумаешь еще что-нибудь. А потом?