Щеки Ольги покрылись слабым румянцем, она сразу похорошела, став прежней, какой знал ее Петр до несчастья.

–  Измучился ты, знаю. Работа, дом - всё на тебе.

–  Перебьемся. Нет худа без добра. Как говорит сестра-хозяйка, все на пользу.

–  Знаешь, я много передумала всякого. Лежишь колода колодой, уставишься в потолок и перебираешь в памяти подробности жизни. Счастлива, что тебя встретила. Ты потерпи. Ноги тебе мыть буду… - Ольга провела ладонью по щеке мужа.

–  Скажешь тоже, - разозлился Петр на самого себя от нежности к жене. Палата постепенно пустела. Ходячие выходили провожать гостей. Петр

поднял сумку, поставил на табурет.

–  Принес тут тебе немного…

Достал завернутую в целлофан курицу, положил на тумбочку. Яблоки высыпал в ящик тумбочки.

–  Куда мне столько, Петя?

–  Поправляйся.

–  Сереже пару яблок оставь.

–  Купим себе…

–  От меня гостинец. Возьми, пожалуйста.

Петр уступил просьбе, отобрал два яблока, какие поменьше. Заглянула дежурная медсестра.

–  Авейников, а вас не касается? Прием окончен.

–  Жену вот только приведу в порядок…

–  Раньше о чем думали?

–  Не при народе же протирать от пролежней.

–  Меня не касается. Здесь вам не гостиница и не дом отдыха.

–  Не связывайся, Петя, - сказала тихо жена и потянула мужа за рукав.
– Ты уйдешь, а мне лежать. На мне и скажется…

–  Ну ее. Займемся лучше процедурами. Спирт в тумбочке?

–  На месте. Там и вата.

–  Обними меня.

Ольга доверчиво обняла Петра руками, он приподнял ее осторожно и повернул на живот.

–  Хорошо как… - сказала Ольга.

–  И полежи.

На спине Ольги, разветвляясь от крестца, пролегли до ребер два багровых рубца с равномерными отметинами от швов. Он представил, какие перенесла жена муки, не утерпел от жалости к ней и прикоснулся к рубцу губами.

–  Что ты, что ты… - вздрогнув, прошептала Ольга.
– Люди ведь… Смочив камфарным спиртом тампон, Петр с легким нажимом принялся

протирать спину жены. Смочил новый тампон и протер осторожно места вдоль позвоночника.

–  И самая приятная для тебя процедура, - сказал, улыбаясь. Заменил вату, протер спиртом ложбинку на крестце, округлые ягодицы.

–  Петя…

–  Лежи, лежи. Права медсестра, и на курорте подобное удовольствие не удается.

–  Бессовестный… Выздоровею, отплачу тебе за все.

–  Надеюсь.

Осторожно приподняв, Авейников снова повернул жену на спину, она перевела дух, лежала не шелохнувшись.

–  Такая бы легкость постоянно… Ну, иди, а то сестра раскричится.

В коридоре медсестра, когда Авейников поравнялся с ней, с желчью заметила:

–  Откуда жадность только? Ни себе, ни людям покоя, и все из-за какой-то десятки в неделю.

–  Не жалко мне денег, но нет их у меня, нет!
– выкрикнул Петр и пошел, проклиная все на свете.

–  Зачем ты обидела человека, Серафима?
– услышал он за спиной.
– Пожалеть надо, а ты… Только бы урвать свое.

–  Меня пожалел кто? Жалостливые больно все! А ты потаскай горшки да утки за мою зарплату, потаскай!

На следующий день в цехе выдавали получку. Закончив смену, Авейни-ков убрал станок, привычно закрыл тумбочку и пошел в кассу. Впереди него стояли человек восемь, все - с токарного участка. Петр дождался очереди, взял зеленую пластмассовую ручку, привязанную к окошку капроновой ниткой, отыскал в ведомости свою фамилию и обомлел. В графе значилась сумма вдвое меньше предполагаемой. Не поверил глазам, провел пальцем от фамилии до указанной суммы выплаты. Обмана не было: причиталась ему половина того, что рассчитывал по нарядам.

–  Тут какая-то ошибка, - сказал растерянно кассирше.
– На такие деньги семью не прокормишь.

–  Сколько начислено, то и выдаю. Узнайте у мастера, почему так мало. Петр механически сунул деньги в карман и побежал в конторку мастера. Шубичев сидел на месте. Увидел Авейникова, занервничал.

–  Почему так мало начислили?

–  Перерасход у нас фонда зарплаты! В следующий месяц доплачу.

–  А жить мне как до того дня? Может, с протянутой рукой идти?

Плакат на шею - и к Смольному, так, что ли?

–  Не по-людски, - вмешались сидевшие в конторке мужчины.
– Кто и потерпит, а у него жена в больнице, понимать надо.

–  Заплатим! Что зря глотки дерете? Чего?

–  Чего… Ему полмесяца жить надо… - И посоветовали Авейникову: - Материальную помощь попроси, обязаны дать, коль такая несуразица.

Убитый случившимся, Петр написал заявление в дирекцию, сам и понес, чтобы не тратить понапрасну время. Заместитель директора по кадрам оказался на месте, и Авейников несколько воспрянул духом.