Гончаров Иван Матвеевич
Шрифт:
Все, кроме Захара, засмеялись.
– Аи да Татьяна Ив‹ановна›, мимо не попадет!
– Да право! – заговорила Татьяна, – как это господа пускают с собой эдакую…
– Куда это вы собрались? – спросил ее кто-то. – [ – За платьем послала, щеголиха-то моя…] Что это за узел у вас?
169
– Платье несу к портнихе; послала щеголиха-то моя: вишь, широко. А как станем с Дуняшкой тушу-то стягивать, так руками после три дня
1 делать ничего нельзя: все обломаешь. Ну, мне пора, прощайте, пока!
– Прощайте, прощайте! – сказали некоторые. – Приходите-ка ужо вечерком.
2
– Да не знаю как; может, приду, а то так… уж прощайте!
– Ну прощайте, – сказали все.
– Прощайте… счастливо вам, – отвечала она, уходя.
– Прощайте, Татьяна Ив‹ановна›! – крикнул
3 ей вслед кучер.
– Прощайте! – звонко откликнулась она издали.
Когда она ушла, Захар как будто ожидал своей очереди говорить. Он сел на чугунный столбик у ворот и начал болтать ногами, угрюмо и рассеянно поглядывая на приходящих и проезжающих.
– Ну как ваш-то сегодня, Захар Трофимович? – спросил дворник.
– Да как всегда: бесится с жиру, – сказал Захар, – а всё за тебя, по твоей милости перенес я горя-то немало: всё [о ква‹ртире›] насчет квартиры-то бесится: больно не хочется съезжать…
– Что я – то виноват? – сказал дворник. – По мне живите хоть век: нешто я тут хозяин, не я хозяин: мне велят… кабы я был хозяин; а то я не хозяин…
– Что ж он, ругается, что ли? – спросил чей-то кучер.
– Уж так ругается, что как только Бог дает силу переносить!
– Что ж он? ‹л. 50 об.›
– Ну что ж [ведь добрый ба‹рин›], это добрый барин, коли всё ругается; коли ругается, [так не высекет] так лучше [пусть], – продолжал тот, – чем пуще ругается, тем лучше, по крайней мере, не прибьет, коли ругается, а вот как [мой] я жил у одного: ты еще не знаешь – за что, а уж он, смотришь, и за волосы держит, – сказал один лакей, медленно, со скрыпом
170
открывая круглую табакерку, и [все] руки всей компании, кроме Захаровой, потянулись за табаком, началось всеобщее нюханье, чиханье и плеванье.
Захар презрительно ожидал, пока этот кончит свою тираду, и, обратившись к кучеру, продолжал:
– Опозорит человека
1 ни за что ни про что,
2 это ему нипочем.
– Неугодлив, что ли?
3 – спросил кучер.
4
– И! беда,
5 и то не так, и это не так,
6 и ходить не умеешь, и подать-то не смыслишь, и ломаешь-то всё, и
7 крадешь, и съедаешь… тьфу, чтоб тебе, – ведь как сегодня пушил меня: страшно даже стало,
8 а за что? кусок балыка
9 вчера
10 остался, [и] собаке стыдно бросить, [а он…] так нет: [лакей] человек и не думай съесть; спросил – нет, мол! – и пошел! Тебя, говорит, и повесить мало,
11 тебя, говорит, сварить в горячей смоле надо да щипцами калеными рвать, на кол осиновый, говорит, посадить
12 надо, а сам так и лезет, так и лезет… Как вы думаете, братцы: намедни обварил я ему как-то
13 ногу кипятком, так ведь как заорал: не отскочи я, так бы толкнул меня в грудь кулаком, так и норовил, чисто толкнул бы…