– Румын.

Иван Христофорович брезгливо отбросил книжку.

– Что может хорошего написать какой-то румын?!

22 декабря – День энергетика. С утра семинар, после обеда праздничные мероприятия: общеинститутское собрание, внутрилабораторный стол, вечер с танцами.

В повестке семинара обсуждение статьи аспирантки Умки о влиянии структурных сдвигов в промышленности на энергопотребление.

Умка поставила в известность собравшихся:

– Тенденция прощупывается.

Шастри поднял руку и шаловливо спросил:

– А кроме тенденции у тебя больше ничего не прощупывается?

Умка, а вслед за ней и все остальные, рассмеялись.

Председательствующий Каспаков недовольно постучал карандашом по столу:

– Ты это… Нурхан, можешь без своих… как там…

– Что и спросить нельзя?! – вступилась за мужа Марьяш.

– Марьяш, не мешай! – попросил Жаркен Каспакович.- Это семинар или что? Давайте посерьезнее.

– А ты не пробовала применить коэффициент регрессии? – задал вопрос Аленов.

– Забодал ты своей регрессией. – подал голос Володя Семенов.

– Крестьянин! – отозвался Аленов. – Без регрессии нет прогноза!

Поднялся Озолинг.

– Я не разбираюсь в экономике. И все же… Кхе-кхе… Полагаю, объективность экономических расчетов стала бы, если не абсолютной, то близкой к ней, начни мы наконец считать исключительно по энергозатратам. Я имею в виду эксергию…

Каспаков усмехнулся.

– Иван Христофорович, все это давно и всем известно. – Завлаб выпятил губы.- Предлагают производительность труда считать в джоулях. Ха… Предлагать предлагают, но сами не знают, как это делать.

Озолинг замахал руками, снял очки.

– Как не знают? Я знаю.

Каспаков смерил Озолинга пренебрежительным взглядом.

– Что вы знаете? Опять будете говорить, что кроме вас никто не знает второго закона термодинамики?

Озолинг огляделся по сторонам и сел на место.

– Иван Христофорович, напомните определение второго начала термодинамики.- попросил Аленов.

Озолинг вновь снял очки и благодарно посмотрел на Аленова. Ему страсть как хочется выговориться.

– Энтропия стремится к бесконечности. – сказал он. – И дело в том, что энергобаланс, составленный методом…

Жаркен Каспакович затарабанил пальцами по столу, что означало: семинар отклонился от русла.

"Энтропия стремится к бесконечности". У Нащокина энтропия стремится к некоторому максимуму. Кому верить? Какая существует разница между некоторым максимумом и бесконечностью? Никакой. Потому что это совершенно разные, несравнимые вещи.

Семинар рекомендовал статью к публикации. Умка, размахивая сумкой, подошла к Озолингу.

– Иван Христофорович, вы слышали о журнале "Сайенс"?

Озолинг надел очки и весело посмотрел на Умку.

– Не только слышал. Я его постоянно читаю.

– Как здорово! – воскликнула Умка и вплотную приблизилась к Ивану

Хрстофоровичу. – Говорят, там пишут обо всем.

– Обо всем. – подтвердил Озолинг и добавил. – Пишут там даже о запахе из влагалища.

– Какой ужас! – брезгливо поморщилась аспирантка.

– Никакого ужаса. – не согласился Озолинг. – Очень даже интересно.

Он расплылся в широкой улыбке Большой ценитель женской красоты

Иван Христофорович рад любой возможности поговорить с интересной женщиной. Умка красива и сознает, почему слезятся глаза у некоторых мужчин, стоит ей ненароком заговорить с ними о пустяках.

Первый год аспирантуры подходил к концу. Весной она родила дочку, но Умка не помышляла с головой уходить в материнство, продолжала собирать материалы, просиживала часами в институтской библиотеке, писала статьи.

Сейчас она сидела по правую руку завлаба и вместе со всеми слушала его тост. Каспаков говорил о науке, о Чокине, с которым беседовал полчаса назад, о задачах лаборатории на предстоящий год.

Говорил долго, сбивчиво, отвлекаясь на нудные подробности. Хотелось выпить, а завлаб тянул кота за хвост. Когда он с горем пополам выпутался из последнего сложносочиненного предложения, Умка захлопала в ладоши.

– Жаркен Каспакович, вы замечательно сказали о традициях в науке!

Каспаков с довольством крякнул и взглядом поблагодарил аспирантку. Умка правильно поняла научного руководителя. Хотя, если честно, то, что он там наплел про традиции, было менее всего понятно из сказанного.

Поднялся Аленов. Прогнозист взял быка за рога.

– Большую часть сознательной жизни мы проводим на работе. Так ведь? Предлагаю выпить за науку.

Умка прыснула.

– Кул Сафиевич, я не знала, что вы такой.