Шрифт:
Обычный разговор соседок перешел в невинный спор, после которого тетя Софья потеряла осторожность и пригрозила маме, что скажет мужу, дяде Асету, чтобы тот приостановил выход в издательстве Валериного перевода. На что Ситок не замедлила выставить заслон:
– А я тебя посажу. – спокойно сказала мама.
– Как? За что? – опешила тетя Софья.
– За взятки.
– Какие взятки?
– Думаешь, я не поняла, почему ты все время болтаешь о взятках в твоем институте? Мне все про тебя известно. – Ситок брала неустрашимую тетю Софью на арапа с присущей ей прямолинейностью и легкостью, с которой маме привычно говорить о вещах малоприличных, но необходимых для того, чтобы создавать вокруг себя пространство порядка и справедливости. – Сейчас позвоню в ОБХСС. Хочешь?
– Шакен, что вы делаете?
– А ты что делаешь? Муж твой главный редактор издательства. И что? Тьфу! Ты понимаешь, кому угрожаешь?
Тетя Софья все поняла и попросила корвалол.
Соседка с первого этажа Фирюза, жена поэта Гарифуллы, работает в библиотеке. Женщина лет тридцати, в самом соку. От Гарифуллы у нее маленький сын. Поэту под пятьдесят, он хорошо выпивает, мало зарабатывает и часто впадает в ревность.
Мама рассказала Фирюзе, как ей удалось пресечь самоуправство
Софьи. Молодая соседка посмеялась, и как видно, ничего не поняла.
Потому как сама по секрету поведала Ситку о том, что у нее появился любовник. Любовник не простой, не трухлявым писателям чета.
Берикполу под 60 и работал он начальником отдела кадров Министерства торговли. Кадровик регулярно снабжал Фирюзу сервелатом, свежей кониной, растворимым кофе, индийским чаем в полукилограммовых металлических банках и еще чем-то еще таким, от чего мама немедленно загорелась и сказала соседке:
– В ЦУМ поступили немецкие ковры и морозильники "Минск".
– Ну и что? – спросила Фирюза.
– Как ну и что? Пусть твой Берикпол достанет мне ковры и морозильник.
Соседка обиделась и сказала, что мама не заслужила почестей от
Минторга.
На следующий день матушка позвонила Берикполу.
– Это апашка твоей Фирюзы. Ты не поможешь мне с немецкими коврами и морозильником?
Кадровик, как и его любовница, не слышал анекдот про Обком, который звонит в колокол, почему и послал Ситка далеко подальше.
Есть упоение в борьбе. Мама позвонила в отдел торговли ЦК. Попала на заместителя заведующего.
– Куда смотрит Центральный Комитет? Номенклатурная единица
Берикпол Бопешев позорит звание фронтовика, на взятки содержит любовницу, разрушает семью уважаемого в республике писателя.
Замзавотделом послушал маму и сказал, что ЦК не занимается сплетнями.
– Гражданский сигнал вы называете сплетнями? Та-ак. Сегодня же
Кунаеву будет известно, как отдел торговли прикрывает взяточника.
На следующий день к нам домой пришел инструктор ЦК. Мама сидела на диване, болтала ножкой и диктовала. Инструктор понуро записывал.
Через два дня, в воскресенье, ближе к обеду, в дверь позвонили.
На пороге стояли два старика. Один из них давний знакомый, профессор консерватории Букен. второй – черный толстяк с орденскими планками на груди.
Валера удивился:
– Букен? Ты откуда?
Букен и толстяк прошли в столовую. Орденоносец поклонился маме и попросил прощения.
– Мен Берикпол.
– А-а-а…! – торжествовала мама. – Сен цундым, ким мыхты?
– Цундым, цундым. – состоятельный крот робко склонил голову.
На следующий день маме позвонили из ЦУМа и попросили оплатить стоимость двух ковров производства ГДР и морозильника "Минск". А еще через день с ней связалась замдиректора гастронома "Россия".
– Я звоню вам из кабинета Берикпола Бопешевича. Мы всегда рады видеть вас у себя.
– Записывайте. – Ситок диктовала на память. – Казы, пятнадцать килограммов, сервелат, пять палок, кукурузное масло, двадцать бутылок, чай индийский…
Шеф узнав о том, как мама загнала в угол состоятельного крота, обнял Ситка.
– Матушка, ты – шантажист.
– Энде. – сказала она.
"Энде" означало у Ситка что-то вроде "что поделаешь?", или "да, я такая".
Глава 20
Для Альбины не секрет, как судорожно теряет от нее рассудок
Шастри. Но она безжалостно пренебрегает им. В то время как Марьяш не перестает рассказывать о том, как много работает муж.
– Придет с работы, попьет чаю и снова до утра за работу.