Шрифт:
мэ
<Конец июля 1916 г., Москва>
Милая Вера,
Посылаю Вам спирт и книжку, ради Бога не потеряйте, а то опять придется доставать разрешение.
С<ережа> был в лечебнице: катарр, прописали ментол с кокаином, у него маленькая лихорадка.
Вера, Мандельштама забирают! [263] И Говорова! [264]
Когда у Вас новоселье? [265]
263
О. Э. Мандельштам внезапно уехал из Коктебеля в Петроград в связи с кончиной матери, но многие считали, что его мобилизовали
264
А. С. Говоров в Александровское военное училище.
265
М. М. Нахман сняла в Москве квартиру, где вместе с нею поселилась и В. Я. Эфрон
Целую Вас и Магду.
мэ
P. S. Можно ли себе мазать голову очищенным дегтем, или потом не смоешь? Это С<ережа> рекомендует, но боюсь, что тут что-то не то.
#11_13
<Начало октября 1916 г., Москва>
Милая Вера,
Если у Вас еще есть работа, пусть Анна Ивановна [266] еще побудет у Вас, — у меня сломался ключ от сундука, где все вещи для шитья, кроме того я жду от Лили кавк<азского> сукна на шубу. Когда А<нна> И<вановна> кончит у Вас, направьте ее ко мне, никому не передавайте, я ее займу дней на десять, не больше, — если Лена и Маня [267] могут подождать, так им и скажите.
266
портниха
267
По-видимому, Е. В. Позоева и М. Л. Гехтман.
Кроме того, дайте, пож<алуйста>, Марте [268] книжку для спирта.
Целую Вас.
МЭ
Сережа просит передать Магде, что придет после обеда, д<олжно> б<ыть> к трем. К 12-ти он идет в Военно-Промыш<ленный> Ком<итет>.
Москва, 28-го января 1917 г.
Милая Вера,
Лиля завтра в 3 ч. занята, а Аля как раз в это время спит, так что мы лучше отложим свидание на другой раз. От Сережи пока ни слова. Целую Вас.
268
Прислуга Цветаевой
МЭ
<Между 28 января и 7 февраля 1917 г., <Москва>
Милая Вера,
Есть возможность написать и послать что-нб. Сереже через знакомых Марии Серг<еевны>, [269] к<отор>ые уезжают в Нижний сегодня вечером.
Если надумаете, посылайте пораньше — к М<арии> С<ергеевне>. Адр<ес> ее: Б<ольшой> Афанасьевский, д<ом> 27, кв<артира> Воскресенских. Эти самые Воскресенские-то и едут.
269
Видимо, М. С. Урениус.
С<ережа> здоров, ему привили тиф, и он уже оправился. Как-ниб<удь> вечером зайду рассказать подробнее.
МЭ
Москва, 2-го мая 1917 г., вторник
Милая Вера,
Завтра еду домой. Т° сегодня — в первый раз за 2 недели — 36,9.
Пусть завтра в 4 ч. дня заедет за мной Маша. Напомните ей привезти Алино розовое ватное одеяло и дайте ей сдачу с 28 р. (пусть разменяет помельче!) И если можно пришлите еще 25 р.
Другая просьба: завтра же запишитесь для Ирины в Детское Питание, на 4 кормления в день. Скажите, что ребенку 3 недели. Молока у меня определенно не хватает. Вчера проверяла. Главный врач сразу посоветовал Детское Питание. (Буду чередовать себя с ним). — „Кормилицы Вы сейчас не достанете, — и не ищите! А молоко в Д<етском> П<итании> стерилизов<анное>, отлично приспособл<енное> для каждого детского возраста. За успех такого прикармливания ручаюсь. Но придется Вам лето посидеть в Москве“.
Так что, Вера, непременно завтра же запишитесь. Буду брать с 4-го числа. Спросите у Аси, как это делается, и можно ли брать молока на 4 кормления в день. (Кажется — на кажд<ый> раз — бутылочка).
Целую Вас и Магду. — Мне так совестно за свои вечные просьбы, но скоро я буду здорова и всё это кончится.
МЭ
#11–13#
<13-го сентября 1917 г.>
Милая Вера,
Я сейчас так извелась, что — или уеду на месяц в Феодосию (гостить к Асе) с Алей, или уеду совсем. Весь дом поднять трудно, не знаю как быть.
Если Вы или Лиля согласитесь последить за Ириной в то время, как меня не будет, тронусь скоро. Я больше так жить не могу, кончится плохо.
Спасибо за предложение кормить Алю. Если я уеду, этот вопрос пока отпадает, если не удастся, — это меня вполне устраивает. Сейчас мы все идем обедать к Лиле. Я — нелегкий человек, и мое главное горе — брать что бы то ни было от кого бы то ни было.
Целую Вас и Асю.
МЭ.
Алю пришлю завтра в 6 часов.