…Гонец от Арсенала прибыл через двадцать минут. Но и без его появления стало ясно, что в городе происходит что-то странное - мимо ворот особняка в сторону Южных ворот практически бегом пронеслась Серая сотня городской стражи. Лязг оружия и доспехов насмерть перепугал пытающиеся добраться до площади Большого Исхода толпы горожан, заставив вжиматься в каменные стены и освобождать проезжую часть. Выслушав доклад двенадцатилетнего сорванца, Бруг постарался сдержать довольную улыбку - пять десятков Братьев, умудрившись сломить сопротивление двенадцати караульных гвардейцев, вовсю хозяйничали в Арсенале, не забыв опустить решетку и заложить засовом тяжелые, никогда не запирающиеся ворота, ведущие во внутренний двор.

–  Они даже гонца послать не успели!
– восторженно тараторил мальчишка.
– Мы выскочили из разбитой телеги в момент, когда в калитку выходила смена для патруля. Закрыть ее они не успели… Я подавал арбалеты… А люди господина Отвертки стреляли так, что семеро гвардейцев умерли, не успев обнажить оружие! Если бы не приказ бежать с докладом, то я бы уже бегал с настоящим мечом!
– расстроено закончил рассказ малолетний оболтус, и, закусив губу, нетерпеливо посмотрел на задумчиво глядящего на Отвертку Бруга.

–  Что мне сейчас делать, а?
– не дождавшись приказания, спросил он через минуту.

–  Можешь бежать обратно и подсказывать тем, кто внутри то, что пытается предпринять стража… - буркнул Лади.
– И не мешай Бругу думать. Думаешь, легко принимать такие важные решения?

–  Нет! Ужас, как тяжело, наверное… - восторженно посмотрев на Носа, закивал мальчишка и выскочил прямо в окно…

Спустившись на улицу, Лади практически сразу послал к колокольне следующего посыльного - по его мнению, пора было атаковать Казначейство. И когда на верхушке полуразрушенного здания заполыхал второй факел, Бруг окончательно понял, что все происходящее - не сон.

Увидеть, как к наполовину захваченному зданию спешат гвардейцы императора, из его особняка было невозможно, но благодаря продуманной системе оповещения новости с обоих мест сражений Отвертка и Нос получали без особых задержек. Бруг постепенно входил во вкус: если бой на стенах Арсенала, куда все-таки смогла забраться Серая сотня, интересовал его не особенно, то процесс передачи забитых золотом мешочков через южную стену Казначейства заставлял трепетать от предвкушения самого большого в его жизни куша.

–  Пора!
– голос Лади, посылающего к колокольне только что вернувшегося оттуда 'поджигателя', вырвал его из сладкого, заполненного мечтами о жизни где-нибудь вдали от Империи забытья. И заставил вспомнить, что впереди - большая часть плана.

–  Ага… - пробурчал Нос и вслед за Лади и его Одержимыми вышел на улицу.

Чем ближе они подходили к площади Большого Исхода, тем тяжелее становилось двигаться вперед: желающих посмотреть на такое редкое событие в столице было предостаточно. В направлении Дворца правосудия ехали кареты, всадники, шли или бежали по-разному одетые люди. В какой-то момент Бруг даже попытался представить себе, как на такой маленькой площади сможет поместиться такая куча желающих, и не смог - по его прикидкам, львиная доля должна была остаться на прилегающих улицах…

Если бы не Одержимые, то пробиться к оцеплению они смогли бы вряд ли - давка перед ним была совершенно безумная. Кое-как растолкав возбужденно гомонящую толпу, воины пропихнули Носа и Отвертку к узкому, перегороженному решеткой проходу и, дождавшись, пока предъявившие поддельные сословные грамоты главы Братства пройдут внутрь охраняемой территории, растворились в толпе…

–  Они что, не пойдут с нами?
– удивленно проводив взглядом затылок одного из воинов, поинтересовался Нос.

–  Подойдут позже… - хохотнул Отвертка.
– Я подумал, что привлекать лишнее внимание к своим персонам будет довольно рискованно. Так что приказал им пройти оцепление чуть позже. И по одному.

–  Наверное, правильно…

–  Угу, мне тоже так показалось. Так, где тут наши места? Я у вас тут не ориентируюсь…

Встав на цыпочки, Наир вытянул шею и осмотрелся:

–  Наверное, нам туда…

–  Веди, уважаемый… Я пойду следом…

…Сияние над Плитой Возмездия появилось внезапно. И над площадью воцарилась мертвая тишина. А мгновением позже толпа взревела от боли и восторга - черная вспышка над камнем ослепила практически всех, а предвкушение Большого Исхода заставило орать от предвкушения даже благообразных матерей семейств и давно потерявших счет прожитым годам стариков. Утерев выступившие на глазах слезы, Бруг пригляделся к строю стоящих внутри огороженного решетками круга заключенных и внезапно вздрогнул: Доходяга Эгг собственной персоной мрачно поглядывал на окружающий решетки строй солдат и что-то говорил стоящему рядом молодому парню.

–  Доходяга! Вон, там!!!
– ткнув в плечо стоящего рядом Отвертку, прошептал Нос.
– Надо же, не боится…

–  Он всегда отличался железными нервами… - посмотрев через головы возбужденно гомонящих зрителей, буркнул Оман.
– Потому и стал тем, кем стал…

–  Да… он был лучшим главой Братства империи - ничуть не покривив душой, признался Бруг.
– Я по сравнению с ним - мальчишка…

Лади удивленно посмотрел на Наира и… промолчал.

–  Дамы и господа!
– гулкий голос герольда, раздавшийся со стороны Дворца Правосудия, заставил толпу замолкнуть и прислушаться.
– Двадцать семь лет мы ждали этого часа! Двадцать семь лет верили, что однажды утром на площади Большого исхода дрогнет Ткань Мира, и все то отребье, которое отравляло жизнь вам, вашим родным и близким, наконец, канет в черное пламя небытия. Мало кто из собравшихся здесь помнит, как открывался Глаз Правосудия в прошлый раз: два срока Ожидания - слишком много для обычного человека…