Ей хотелось, чтобы он хоть что-нибудь сказал. Что угодно. Чарли почему-то стало холодно.

– Что еще ты собираешься мне сообщить?

Чарли глубоко вздохнула и продолжала:

– Я убираю на кухне в нашем общежитии Моррис-хаус. Это моя обязанность, предусмотренная рабочей программой.

Он кивнул, продолжая жевать.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь, – попросила она, наклонившись вперед.

Он проглотил и отхлебнул пива.

– Ты хочешь сказать, что встречаешься со мной только из-за денег?

Чарли потрясла головой.

– Пожалуй, сначала это было первое, что меня в тебе привлекало.

– А сейчас?

– Сейчас? Я даже не знаю. Пожалуй, нет. Если бы это было так, я не сказала бы тебе правду.

Питер откинулся на спинку стула и засунул руки в карманы дорогого мягкого джемпера.

– Ты стыдишься своей бедности?

– Больше не стыжусь. Но стыдилась.

– Деньги имеют большое значение для некоторых людей, – заметил он. – Например, для моей матери. Она не доверяет людям, у которых их нет. Для этого, правда, есть причина. Она считает, что зарабатывать деньги – это самое главное занятие в жизни.

– Тогда, наверное, – печально заметила Чарли, – она будет обо мне невысокого мнения.

Питер взял руку Чарли в свою.

– Ты не слушаешь меня внимательно. Причина, почему моя мать считает деньги самой важной вещью на свете, состоит в том, что их у нее раньше не было.

– Как не было? – широко открыла глаза Чарли.

– Элизабет Хобарт, гранд-дама текстильной промышленности, выросла в лачуге без водопровода в бедном районе Филадельфии. Если она терпеть не может бедности, то только потому, что бедность напоминает ей ее молодость.

– У нас есть горячая вода, – похвалилась Чарли. – И электричество тоже.

Питер сжал ее руку.

– И еще у тебя есть замечательное чувство юмора. И чувство собственного достоинства.

Чарли посмотрела на их сплетенные руки.

– Теперь, когда ты знаешь всю правду, – сказала она, – ты по-прежнему хочешь со мной встречаться?

– Хочу. И еще я думал о том, что ты наверняка очень понравишься матери.

Чарли и Питер часто виделись. В День святого Валентина он подарил ей копилку в виде медвежонка и сказал, что лучший способ заиметь деньги – это копить их. Он опустил в новую копилку двадцать пять центов, чтобы положить начало капиталу.

В один из дней в конце февраля Чарли отправилась на обычную утреннюю пробежку вокруг пруда. Воздух еще был по-зимнему холодным, но уже почти рассвело, так как дело шло к весне. Райский пруд еще был покрыт толстым слоем льда, но Чарли знала, что скользкие места на дорожке скоро исчезнут и парк заполнят бегуны, велосипедисты и влюбленные парочки. Она бежала мимо ректорского особняка на холме и думала о том, какой счастливой она себя чувствует в последнее время. Чарли мало видела Марину, но знала, что та собирается пройти третий курс в каком-то колледже за границей. Тесс строила такие же планы, и их встречи с Чарли тоже были очень короткими. Чарли никуда не отправлялась и в следующем году собиралась продолжить учебу в том же Смитовском колледже, за что постоянно благодарила судьбу.

Странно, конечно, не слышать из соседней комнаты частого бормотания Марины с ее славянским акцентом, не видеть в коридоре Тесс в новых необычных нарядах, прямых кафтанах из натуральных тканей с широкими рукавами. Странно жить без друзей и без Питера. В мае Питер получит степень бакалавра, и хотя он обещал приезжать из Бостона на субботу и воскресенье, осенью он уже поступит в аспирантуру в Гарварде.

Несмотря на обилие приближающихся перемен, Чарли была в прекрасном настроении; впереди у нее достаточно времени для занятий и для того, чтобы обеспечить себе будущее. С друзьями или без них, с Питером или без него. Она также решила осуществить кое-какие перемены в своей жизни и в дальнейшем специализироваться в экономических, а не в гуманитарных науках. Родители мечтали видеть ее учительницей, но учителя зарабатывают гроши. Она займется бизнесом, и тогда ей не придется волноваться об увольнении или о забастовках и трехпроцентном повышении зарплаты для компенсации инфляции. Холодный утренний воздух наполнял ее легкие, а вместе с ним приходило чувство свободы и уверенности в себе.

Чарли приближалась к «Квадрату», общежитию для богатых студенток, у которых были деньги, но не было Питера и такой подруги, как Марина. Вдруг Чарли услышала шаги у себя за спиной. Она обернулась, не прерывая бега, но никого и ничего не увидела, только призрачные тени деревьев на подтаявшем снегу, их неясные силуэты на рассветном небе.

Чарли прибавила ходу. Внезапно кто-то выскочил из кустов и схватил ее за руку. Чарли, споткнувшись, резко остановилась. Она обернулась и увидела возбужденное лицо маленького человечка. Его рука протянулась к ее волосам. Чарли попыталась увернуться. Странный человечек расхохотался пронзительным смехом.

– Какие у тебя красивые волосы! Какие красивые волосы! – взвизгнул он.

Чарли вспомнила: это был тот самый ненормальный тип, которого она видела в магазине у Делл.

– Что вам надо? – закричала она. – Оставьте меня в покое!

Человечек ухватил целую прядь ее волос.

Чарли пронзительно закричала.

– Я люблю тебя! – завопил человечек.

Чарли вырвалась и побежала.

– Вернись! – вопил он ей вслед.

Чарли обернулась. Он мчался за ней, и расстояние между ними сокращалось.