– По крайней мере, он похож на бойца, – заметил великан.

– Я думаю, что нужно поверить в это, – сказал Каллиадес, вставая рядом с ним. – У него удар дальше, чем у тебя. Лучше всего кидаться под его длинные руки и хватать за тело. Сражайся в близком бою.

– Хороший совет, – одобрил Банокл. – Но нужна ставка.

– У нас нет ничего, что мы могли бы поставить. Все, что я получил у Арелоса, я отдал за наш проезд Одиссею.

– Я мог бы поставить свои доспехи.

– Просто сосредоточься на бое.

– Тогда начнем! – воскликнул Банокл. – Я мог бы убить за кувшин вина.

Двое мужчин вместе пошли туда, где у большого костра расположилась команда «Пенелопы». Банокл увидел троянца Гектора, который сидел рядом с Одиссеем. Он не выглядел таким устрашающим в эту спокойную весеннюю ночь, но у великана скрутило желудок при воспоминании о его появлении во время битвы в Трое. Тогда он выглядел непобедимым.

Одиссей встал на ноги и подошел к ним, подозвав Леукона. Идоменей присоединился к ним На нем были сверкающие доспехи, отделанные золотом и серебром. Они искрились в свете огня.

– Может, мы заключим дружеское пари? – предложил Идоменей.

– Я уже говорил об этом, – сказал Банокл. – Но у нас ничего нет. Кроме моих доспехов.

– У твоего друга есть меч, – возразил царь Крита. – Я ставлю против него мои собственные доспехи.

– Отлично! – воскликнул великан. – Меч, Каллиадес. Мы забыли о нем.

– Да, мы забыли, – молодой воин холодно посмотрел на Идоменея. Банокл увидел, что Одиссей тоже выглядит обеспокоенным. Это было странно. У Каллиадеса был шанс выиграть знаменитые доспехи, а он был недоволен. Банокл помрачнел.

– Ты веришь в меня? – спросил он.

– Всегда, – ответил его друг. – Вот меч, – сказал он царю Крита.

Одиссей вышел вперед.

– В этом поединке мы будем следовать правилам Олимпийских игр, – объяснил он. – Вы их знаете?

– Да, – кивнул Банокл, который понятия не имел, о чем говорит царь Итаки.

– Наверное, их нужно объяснить, – быстро вмешался Каллиадес.

– Во время поединка пользоваться только руками. Никакого захвата, дерганья, ударов головой, ногами или укусов. Только кулаки.

– Фу! – фыркнул великан. – В чем тут умение? Удары головой – это часть искусства кулачного боя.

– О, я, очевидно, выразился не очень ясно, – любезно добавил Одиссей. – Давайте еще раз. Если ты нарушишь эти правила, я размозжу твои руки и ноги топором и оставлю гнить на этом пляже. – Он наклонился ближе. – Не усмехайся, полоумный. Посмотри в мои глаза и скажи, шучу ли я.

Банокл посмотрел в злые глаза царя Итаки. Это человек не шутил.

– Хорошо, – согласился он. – Никаких ударов головой.

– Укусов, захватов, ударов ногами и подвохов.

– Вы не упоминали о подвохах, – заметил Банокл с усмешкой.

– Я говорю об этом сейчас. Когда один из борцов падает с ног, его противник отходит в сторону. Упавший должен подняться и коснуться копья, которое будет воткнуто в песок. Если он не захочет продолжать, то ему нужно выдернуть копье и бросить его на землю.

– А если он будет без сознания? – спросил великан с невинным видом.

– Во имя богов, буйвол наступил тебе на голову, когда ты был ребенком?

– Это важный вопрос, – возразил микенец. – Если он без сознания, то не может коснуться копья, правда?

– Если он без сознания, то проиграл, идиот!

– Нужно было просто объяснить это, – добродушно заметил Банокл.

– Человек, которого первым свалят с ног пять раз, будет считаться проигравшим, – продолжил Одиссей. – Все понятно?

– Да, – подтвердил великан. – Когда начнем?

– Когда будешь готов, – ответил царь Итаки. Банокл кивнул, затем нанес сокрушительный удар справа в челюсть Леукону, свалив моряка на землю.

– Я готов, – сказал микенец.

Леукон вскочил на ноги с яростным криком и побежал на него.

– Должен коснуться копья! – закричал Банокл, отступая. Одиссей схватил Каллиадеса за руку, оттащив его прочь. Леукон подбежал к копью и ударил по нему рукой. Затем развернулся и бросился назад. Банокл кинулся на него и налетел на прямой удар слева, который отозвался в каждой косточке его тела. Инстинктивно он отступил назад, и удар справа рассек воздух над его головой. Быстро подскочив, он нанес два удара Леукону в живот. Ему показалось, что он ударил по обшивке корабля.