Шрифт:
«Интересно, — вскользь подумал мальчик, — где раньше жила Кетлин?» Вела она себя с убийственным спокойствием. Кто-то успел растолковать ей, что и как должно здесь происходить. А может, она просто оказалась чертовски способной — на все руки. И даже перспектива работы с напарником-мальчишкой ничуть не обеспокоила ее. Кетлин обрадовалась, когда услышала о его умении обходить ловушки. Пареньку хотелось надеяться, что он сумеет оправдать ожидания напарницы. Флориану страшно было даже подумать, что во время преодоления первой же преграды — какого-нибудь дверного проема — их «взорвут».
Флориан жутко опасался, что преодолевать ловушки придется в темноте — это было труднее всего и подразумевало использование миниатюрного карманного фонарика. Кетлин сообщила, что фонарик легко спрятать в одежде, хотя обычно наставники не возражали против фонариков: работа при свете делает человека идеальной мишенью.
Кетлин также советовала не шуметь. Присматривайте, что у вас за спиной; старайтесь спокойно делать свое дело; а шум — только подспорье противнику. Конечно, говорила девочка, можно попытаться «достать» противника подобным образом, но все зависит от времени. И от скорости: будут ли они бежать скоростным бегом, либо приманивающим бегом. Условия должны объявить позже.
Флориан полюбопытствовал: что за приманивающий бег?
Оказалось — первейшее средство, которым можно «достать» противника.
Флориан вздохнул с облегчением и заметил, что данный прием сопоставим с расстановкой ловушек. Иногда расставляют парные ловушки: одну уничтожают, вторую — оставляют наседающему противнику. Если противник не способен обнаружить ловушку, ты получаешь дополнительные очки. Иной раз могут заставить преодолевать препятствия сразу, и остается лишь гадать, твоя ли это ловушка, вражеская ли и задержался ли противник возле нее. Здесь лучшим указателем может стать имитация взрыва, но и ей нельзя доверять всецело, ибо противник может намеренно вызвать взрыв и тотчас установить новую ловушку.
«Так поступать подло», — не выдержала Кетлин, а глаза ее характерно поблескивали. Так поступать хорошо.
Флориану захотелось «отключиться» и тотчас уснуть: утром предстояли занятия в Комнате; мальчик знал, что нуждается в отдыхе, но заснуть оказалось непросто, ибо голова его была забита вопросами, ответы на которые он не сумел отыскать.
Занятия в Комнате беспокоили юного ази куда меньше, чем новое место.
«Для чего им заниматься этим?» — снова и снова мысленно задавался он одним и тем же вопросом. И принимался думать о пистолете на столе, о подозрительно тихой столовой; вспоминал рассказы Кетлин о людях, которых подстреливали во время учебных боев. И Флориану думалось: а туда ли я попал?
«Никакая это не игра!» — холодно отрезала Кетлин, когда он назвал учения столь незамысловатым словом Игра — это то, чем занимаются с компьютерами. А тренировки самые что ни на есть настоящие, и там ловчат, как только могут.
Флориану очень хотелось вернуться в сельхозсектор. Увидеться с лошадью. И покормить поутру жеребенка.
Но прежде чем испытать подобное удовольствие продолжительностью всего четыре часа, предстояло выдержать испытание в Комнате.
И начать немедленно.
Флориан попытался «отключиться». Изо всех сил.
«Почему мне не крутят обучающую ленту? — неслись в голове шальные мысли. — Почему они не хотят дать мне знать, что делать? Почему они не хотят, чтобы я чувствовал себя увереннее? Может, Компьютер просто забыл обо мне?»
10
Каждую ночь Ари гадала, как далеко успело уйти ее письмо. Письмо шло много месяцев, и столь продолжительный путь навел девочку на мысль, куда именно его отвезли. Конечно, мама и Олли находились на Фаргоне. Узнав точный адрес близких, Ари заметно приободрилась. Разглядывая картинки с видами Фаргоны, юная Эмори представляла, каково там маме и Олли. Как-то дядя Деннис принес буклет, рекламирующий услуги «Ресион-спейс», — помимо прочих, в буклете упоминалось и мамино имя. В буклете оказались и фотографии мест, где она вполне могла теперь работать. Ариана хранила буклет в ящике письменного стола и любила, перелистывая брошюрку, фантазировать, как оказалась бы на Фаргоне. Каждые несколько дней девочка писала матери письма, в которых рассказывала о своем житье-бытье. А дядя Деннис ворчал, что ему приходится собирать их в пакет, дабы потом отправить все скопом бандеролью — отправлять письма по одному было бы ужасно дорого, да к тому же, по словам дяди Денниса, мама ничуть не обидится, получив написанные в разное время послания. Ари порывалась выводить на конвертах в графе «адрес получателя» имена Джейн и Олли, но дядя Деннис отсоветовал: такой адрес смутил бы почтовых служащих, а если письмо будет адресовано только Олли, то маме придется отдать письмо ему, а по закону ази могут получать почту только через Старших. Глупо, конечно, но закон есть закон…
И потому адрес на конвертах приходилось писать следующим образом:
«Фаргонская станция, директору «Ресион-спейс», Доктору Джейн Штрассен».
Адрес Ари писался иначе:
«Сайтинская станция, почтовый округ 3, управляющему административной территорией «Ресион», Доктору Деннису Наю».
Ари хотелось ставить на конвертах собственное имя, однако дядя Деннис сказал, что придется подождать: пусть сперва вырастет и обзаведется собственным адресом. Кроме того, добавил он, если письмо отправлено управляющим Ресионом и адресовано директору «Ресион-спейс», то выглядеть оно будет по-деловому и окажется у мамы на столе без всякой задержки.
Довод показался Ари очень убедительным.
Но любопытную девчонку интересовало буквально все. Она осаждала Ная бесконечными вопросами: например, отчего на письмах требовалось писать «Сайтинская станция», в то время как они жили на Сайтине. Деннис пояснил, что почта на пути к планетам все равно проходит через станции — если, к примеру, требуется написать письмо землянину, в адресе все равно указывается Солнечная станция. А поскольку там имеются и другие планеты вроде Марса и Луны, то следует указать название нужной планеты, а затем — название страны адресата.