Шрифт:
— Сжальтесь! Хотя бы в такой день!
Услышав, о чем идет речь, Победитель был потрясен. Пропал Фрейр! Знаменитый конь, породивший немало легенд в Гальдорхейме, взбесился. В то время, когда Орм был в Храме, конь в щепы разнес загородку в своем стойле, вышиб копытом засов, расшвырял набежавших конюших и скрылся в лесу.
— Мы искали его, где могли, но без толку! Фрейр просто исчез, растворился!
— Так значит, вы бросили Фрейра в лесу? Поискали для виду и тут же вернулись назад, полагая, что я вас прощу ради свадьбы?! — вспылил Орм.
— О нет, господин! Ваши слуги по-прежнему ищут коня! Но на высохшей хвое от дроммов нет даже следов!
— Всем немедленно в лес! Отыскать коня, где бы он ни был! — скомандовал Орм.
Обернувшись к жене, неподвижно стоявшей с ним рядом, он сказал:
— Я не думал, что все будет так! Мне придется на время покинуть тебя. Ты же знаешь, как важен для нас этот конь. Я вернусь… Я вернусь очень скоро, любовь моя!
Если Руни что-то и слышала, то не показала. Она как стояла, смотря в одну точку, так и осталась стоять. Не желая терять драгоценное время, Орм, в той же одежде, в которой был в Храме, рванулся к коню, подведенному слугами, чтобы ехать на поиски. Он собирался, подъехав к жене, вновь сказать что-то Руни, но лошадь дико всхрапнула и в ужасе ринулась прочь, чуть не сбросив его.
Вирды… Слуги… Невольницы… Все они замерли. Каждый из них еще помнил, как кони, собаки, бродячие кошки и птицы тянулись к лесянке, пришедшей к ним в замок. Но Орму было некогда думать над тем, что случилось. Ударив коня, он понесся к мосту через ров.
Орм уехал. Толпа не сводила глаз с Руни, однако лесянка, нежданно ставшая Орму супругой, как будто не видела их. Солнце било ей прямо в глаза, но она не пыталась ни сдвинуться с места, ни просто прикрыть их. Минуты текли…
— Она что же, так будет стоять здесь весь день, точно кукла? — спросил вслух один из прислужников, и по толпе пробежала странная дрожь.
Точно кукла! Они не забыли несчастных невольниц, сраженных какой-то болезнью, и ужас объял сердца всех. Неужели болезнь возродилась в лесной Белой Рыси, теперь ставшей их госпожой?
— Позовите Свельд, пусть она уведет ее, — раздался голос Эмбалы, и слуги поспешно исполнили этот приказ.
Возвратившись к себе, она долго ломала голову над произошедшим с лесянкой. Эмбала не сомневалась, что Сила угасших Потоков, к сожалению, здесь не при чем. “Перекресток” разрушен Выродком!
— Но она стала такой, как Траэль! Как другие ослушницы! — с тайным злорадством подумала Эмбала. — Это хорошая кара… Но как? Как возможно без Силы Потоков добиться такого эффекта?
— В лесянке сейчас нет души! Здесь одна оболочка… — отчетливо вдруг прозвучало в мозгу. — Расщепление тела и духа владеющих Силой смертельно опасно…
И, вздрогнув, Эмбала опять повторила: “Смертельно опасно… Вот только кому?”
…Ночной сумрак сгустился, и голод прогнал сон… Бесшумно скользнув из дупла, рысь застыла на ветке… Спустилась на землю и тенью скрылась в кустах. Рысь была молодая, в красивой желто-коричневой шкуре, покрытой темными пятнами… Просто дикая рысь! Голод… Жажда… Потребность движения… Радость охоты… Избыток сил… В ее жизни, лесной жизни дикого зверя, все было понятно и просто… До этой загадочной ночи, сломавшей ее!
…В тот момент инстинкт ясно сказал ей: “Опасность!” Но где? ЭТО рухнуло сверху, упало, как липкая сеть… И весь мир закружился, меняя свой цвет, запах, вкус… Вызывая неведомый страх… ЭТО не было хищником или добычей… Инстинкт внушал ей одно:
— Возвращайся! Скройся в темном дупле, где тебя не достанут враги!
К счастью, рысь не ушла далеко… Но взобраться на дерево было не просто, глаза застилал непонятный туман… Она даже забыла про голод! Красивое гибкое тело трясла незнакомая дрожь…
Оказавшись в дупле, рысь свернулась клубком. Это не был привычный сон кошки из леса. Как будто бы черная бездна втянула ее, гася память… О чем? Пробуждая… Что? Разум дикого зверя не в силах был это осмыслить, понять… Он мог лишь подчиниться тому, что нежданно ПРИШЛО и ВОШЛО!
Глава 14
Налетевшая буря швырнула в окно горсть песка… Полновесные капли забарабанили по стеклу… Стон высоких деревьев, захваченных вихрем, казался мучительной песней страдальцев… Громкий треск дров, прогоравших в большом очаге за решеткой из меди, как будто бы вторил им… Бронвис стремительно встала, чтобы задернуть плотные шторы на окнах. Знакомые стены… Знакомая мебель… Ковры… Она снова вернулась к себе, в замок брата, и вновь задавалась извечным вопросом: “За что?”
“Орм, за что?” — закричала она ему вслед, но ответа не было. Бронвис не стала спешить уезжать, но трагический взрыв и события ночи заставили быть осторожной. Решение Орма жениться на ведьме из леса ее оскорбило, но изменить что-то Бронвис уже не могла, как и жить в его замке.
— Орм, ты пожалеешь о сделанном! Ты пожалеешь! — шептала она, как молитву, когда возвращалась к себе.
Но картина, представшая взору красавицы в замке Вальгерда, задела не меньше, чем драма несчастной любви.