Шрифт:
Вильям пару раз стукнул и дверь, украшенная алым крестом, с негромким скрипом открылась.
– Входите, садитесь, – "умник" в белом халате поднял голову и Вильям невольно вздрогнул – вместо глаз у собеседника сверкали две полусферы из металла, делающих его похожим на стрекозу. – Рядовой Снарк?
– Так точно.
Два дня назад штурмовой монитор "Зевс" вынырнул из гиперпространства у перевалочной станции "Асгард-16". Легионеров, по-прежнему ничего не знающих о судьбе "погибших" во время последней операции товарищей, на две недели поместили в карантин.
И только сегодня начали вызывать на медицинское обследование. Вильям почему-то оказался первым в списке.
– Раздевайтесь, – приказал обладатель стальных глаз. – Одежду вон туда…
– Ага.
Оставшись голым, почувствовал себя беззащитным, прохладный воздух пощипывал кожу.
– Ложитесь вон туда, – медик указал в сторону большого, упирающегося в стену стола. Его поверхность чуть заметно светилась. – Не двигаться и глаза закрыть…
Вильям лег, стол оказался теплым и скользким, кожа кое-где тут же прилипла. Безумно хотелось пошевелиться, но Вильям терпел. Вокруг что-то жужжало, шелестело, под веки то и дело проникали яркие вспышки, резкий запах раздражал обоняние.
– Ого, ничего себе, – сказал медик. – Вставайте. Теперь вот сюда…
После стола Вильяма ждал стоячий резервуар, похожий на "железную деву" из арсенала инквизиции, только лишенный головы и без шипов внутри.
– Будет немножко больно, – предупредил медик, когда негромко клацнули затворы, – чтобы вы не дергались, сейчас мы обеспечим надлежащую фиксацию… Как говорится, хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. Хе-хе.
Вильям шутку не поддержал. Резервуар вокруг него быстро заполнился вязкой прозрачной жидкостью, за считанные мгновения затвердевшей до состояния смолы. При всем желании легионер не смог бы шевельнуть и мускулом.
– Расслабьтесь, – пальцы "умника" бегали по сенсорам виртуального пульта, металлические глаза блестели, – надрезы будут небольшими…
– Что вы со мной делаете, клянусь четверкой? – спросил Вильям, ощущая укол в крестец.
– Берем пробы всех жидкостей организма, венозной, артериальной крови, лимфы, спинномозговой жидкости и так далее, – медик на мгновение замер, уставившись на монитор, как на шестигрудую женщину, – ого… ого…
– Что там такое? – Вильям облизал пересохшие губы.
Ответа он не дождался. Медик со стальными глазами метнулся куда-то в сторону, хлопнула дверь, послушались возбужденные голоса. Они приблизились и взгляду Вильяма предстали его мучитель, а с ним еще тип в белом халате. Он выглядел куда старше, на подбородке его гордо топорщилась седая бородка – реликт века эдак девятнадцатого.
– Что такое, коллега? – поинтересовался бородач, вглядываясь в монитор.
– Смотрите вот тут, и еще тут, доктор, – обладатель металлических глаз чуть не подпрыгивал от возбуждения.
– Объяснит мне кто-нибудь, что происходит, или нет, клянусь четверкой? – досадливо сказал Вильям. – Что я вам, кролик подопытный, или крыса?
– Ах да, – старший медик махнул рукой. – Освободите молодого человека, коллега.
– Что со мной не так? – вещество в резервуаре разжижилось и с негромким шумом ушло вниз, не оставив следов на коже. Вильям с наслаждением почесался. – Что вы там нашли?
– Одевайтесь, молодой человек, – бородатый медик посмотрел на Вильяма с неприятным сочувствием, какого обычно удостаиваются калеки. – А ответить вам я не имею права. Все мы связаны подпиской о неразглашении. Так что увы…
И он картинно развел руками.
Дверь открылась и в "казарму", как по привычке именовали жилище легионеры, вступил Арагонес. За его спиной виднелась громоздкая фигура Гаррисона.
– Клянусь четверкой, вернулись! – воскликнул Вильям. – А я уж думал, что вас похоронили!
– Лучше бы похоронили или крокодилам скормили, – отозвался Гаррисон, падая на свободную койку. Та мученически заскрипела.
– Это точно, – за время после "смерти" Цви похудел, и нос у него торчал еще больше, как таран у боевого корабля древних греков.
– А что с вами делали?
– Святая Дева, чего только не делали! – в голосе Арагонеса звенело негодование. – Держали как в тюрьме, никуда не выпускали, а еще по несколько раз в день приставали с всякими исследованиями. И в кишках копались, и по допросам таскали, и даже в башку залезли с помощью этого… как его… гнипо…
– Гипноиндуктора, – подсказал Цви.
– Точно, его самого! И главное, никто не объяснил, чего они все же нарыли! Зачем все это нужно было? – Арагонес пожал плечами и принялся потрошить рюкзак, перекладывая в тумбочку вещи.