Шрифт:
Глаза Джалуда метнулись к тонко улыбающемуся Честеру Бэгли. Бэгли вечно вер-тится возле него со своими мягкими, любезно настаивающими "просьбами". Это же не просьбы, это приказания! Он кипел гневом на англичан за их власть над его войсками. С другой стороны, ему не хотелось пройти через еще одну оборону форта без Бэгли. Его, ве-ликого полковника Джалуда, запугивает крестьянин! Если Бэгли захочет, Джалуда могут обидеть и унизить.
Полковник попытался набраться мужества, чтобы дотянуться до воткнутого кинжа-ла, но мужества не было. Он плюхнулся в свое кресло.
– Пойдемте, - сказал Бэгли, освобождая кинжал и возвращая его Ибрагиму.
– Я лич-но сопровожу вас на крышу и обратно к вашему автобусу.
Рука полковника Джалуда угрожающе потянулась к телефону, но англичанин мягко взял трубку из его рук и вернул ее на место. Когда Ибрагим выходил из кабинета, Бэгли повернулся от двери и взглянул на Джалуда, остававшегося в полушоке.
– Зачем, черт возьми, все вы из всего затеваете эту кровавую игру?
– сказал он и за-хлопнул дверь за собой.
Глава седьмая
Я Ишмаель,
А ты смеешься и говоришь,
Кто этот маленький глупый крестьянский мальчик?
Но прежде чем твой смех захватит тебя... вспомни...
Я был в Эдеме
Я видел величие
Какого тебе не видать
Все твои годы
И при всем твоем уме
Ужасно тихо
Не движется ничто живое
Кроме капли утренней росы
И змеи, скользящей из своего гнезда,
Чтобы погреться в теплых лучах
Тихо, так тихо, так тихо-тихо
Но ты не бываешь одинок
Ночные твари, летучие мыши и совы
Простились с нами
И в вышине
Стервятник, коршун
Канюк или орел
Принимается за свое патрулирование кругами
Скользя на волнах поднимающегося кипящего воздуха
Потом... накреняется... кричит... хватает
Зазевавшегося зайца
Утренняя прохлада уступает место
Безжалостному легиону всепожирающей жары
Я отправляюсь к нашему источнику
Извергающему прохладную, чистую чудесную воду
И вижу парад маленьких лисичек
И диких ослов и коз
И надменных туров
Они радостно поглощают воду
Мы всегда сведены вместе
Шакалом и гиеной
Их жутким кровожадным лаем и воем
Я ухожу
А газель пробегает мимо быстрее падающей звезды
И даже в пламени полдня
Когда кажется все мертво
Я не одинок
Геккон, ящерка и хамелеон
Это мои добрые друзья
Я зову их по именам
Когда они чистят нашу пещеру от сороконожек
Я видел как полдневный горизонт за Иорданом
Вдруг почернел
Когда низкий далекий гул переходит в грохот
И плотная стена саранчи
Обрушивается подобно мстящему войску
Над морем
И разбивается о горную скалу
Ты никогда не одинок
А вечером я вылезаю из пещеры и забираюсь высоко
На выступ скалы это мой выступ
Отсюда мне видно гору Нево
Над Мертвым морем
То место где Моисей смотрел на Землю Обетованную
И умер...
Темное небо светлеет
Вода превращается в ужасную лазурь
И пурпур течет в жилах через бесплодные горы
И все они сплавляются вместе
В неистовстве внезапных красок
Гимне умирающему солнцу
И вот уже темнее темноты
И каждую ночь
Чистота десяти триллионов звезд
Не запятнанная светом людей
Насмешливо выставляется
Задавая вопросы
Над которыми людям остается лишь думать
Иногда ночью я считаю сотню комет
Мчащихся от бесконечности к бесконечности
И теперь я так же вечен как они
Я пустыня
Я бедуин
И ты все еще думаешь что я маленький глупый крестьянский мальчик?
Ну, ты никогда не увидишь моей пещеры и моей скалы
Но помни
Величайшие древние знали о моей пещере
И сидели на моей скале
И видели звездный дождь
Что за сокровища спрятали ессеи в глубине моей пещеры?