— Перейдем в постель? — его хриплый голос был полон желания.

— Еще… еще, — простонала она. — Пожалуйста, еще, Джон… О! — Шеннон снова выгнулась: глаза закрыты, губы полураскрыты, длинные волосы разметались. — Джон… О, Джон…

— Я здесь, — ее набухшее лоно вздрагивало в ответ на прикосновение. В последнем содрогании Шеннон упала на него.

— Вы довольны, мисс?

— Дивно, — Шеннон взглянула на него и смущенно хихикнула. — Тебе было хорошо? — Она просунула руку под грубую ткань рубашки и погладила его плоский живот, мускулистые бедра, приблизилась к возбужденному естеству. Ей хотелось коснуться его, и он жаждал ее прикосновения.

По телу Джона прошла дрожь. Он поднял Шеннон так, чтобы войти одним мощным толчком, но помедлил.

— Продолжать?

— Разве ты не упоминал о постели?.. О! — Она задохнулась от наслаждения, когда он вонзился в нее. — Забудь о постели. Потрясающе.

— Ты получила свою долю наслаждения, — его голос звучал глухо и хрипло в предвкушении удовольствия. — Верни меня к жизни, женщина.

Шеннон снова хихикнула. Ее бедра начали медленно двигаться. Самый ужасный миг для нее наступал, когда их тела расставались друг с другом. Она всегда просила Джона не спешить, не уходить из нее. Сейчас он не спешил освободиться, и она наслаждалась его близостью.

— Замечательно… — хрипло бормотал Джон. — Очень…

— М-мм. Знаю. Я начинаю опять.

— Ты ни на что не годишься. Держись за меня, — он встал, но ее ноги все еще были у него на талии. Джон пересек комнату и бросил ее на постель.

Шеннон подперла руками подбородок, с жадностью разглядывая его возбужденный орган.

— Если бы ты мог прочесть мои мысли, Джон Катлер, ты бы ужаснулся.

Джон стоял с вызывающим видом, наслаждаясь силой своего члена и ее интересом к нему. Шеннон сбросила футболку и опустилась перед ним на колени. Потерлась о него возбужденным соском, склонилась и прижала его к груди. Стала нежно целовать, потом уткнулась лицом в темные волосы. Джон почувствовал, как растет его волнение. Он повалил ее на спину и долгими равномерными движениями, то постанывая, то вскрикивая, проник вглубь.

Наконец, он заговорил низким голосом.

— Однажды, наверное, очень скоро я снова попрошу тебя об этом.

— Хорошо, — лениво прошептала Шеннон.

И еще, и еще они занимались любовью этой ночью. Лежали в объятиях друг друга, шепча нежные слова, сплетаясь телами, пока оба ненадолго уснули.

— Неужели мы все это возьмем с собой? — неодобрительно сказала Шеннон, глядя на тяжелые тюки с пожитками и провизией, подготовленные Джоном в дорогу. — В пути можно ловить рыбу и носить одну и ту же одежду. Все, что мне нужно, это моя сумка.

— Я донесу вещи до деревни, а там мы возьмем мула. Не беспокойся. Нести тюки легче, чем забавляться с тобой в постели несколько дней.

— Мула? — Шеннон была уверена, что отвлекла его от мыслей о деревне. Ей стало обидно. Джон вовсе не собирался миновать деревню по дороге в Нью-Амстердам. — Джон, мне не хочется заходить в деревню. Нам даже не по пути. Давай отправимся налегке и прямо на север.

Джон сердито нахмурился.

— Ты не хочешь заходить в деревню из-за нашей женитьбы? Шеннон, мое терпение на исходе.

— Мы можем пожениться и в Нью-Амстердаме. Я мечтала обвенчаться в церкви. — Она отчаянно лгала. — Ты не откажешь мне в этом?

— Венчаться? Ты никогда не говорила этого.

«Потому что я только что придумала все это», — ответила она про себя. Вслух же сказала:

— Я хочу обвенчаться. И чтобы твоя мать присутствовала в церкви.

— Неправда. Я знаю тебя, Шеннон. Ты всегда болтаешь чепуху, если желаешь добиться своего. Почему ты не хочешь видеть саскуэханноков?

— Мне неуютно в деревне, Джон. Женщины там какие-то странные. Пока я была с ними, они не поднимали глаз.

— У них это считается проявлением вежливости и уважения, — в голосе Джона звучало раздражение. — Что еще?

— Ну, я не хочу провести брачную ночь в одном из вигвамов. Представь себе, семьдесят пять человек слышат, как мы занимаемся любовью.

Джон рассмеялся.

— Согласен. Обещаю, мы проведем брачную ночь в более удобном месте, — он нежно взял ее за руку. — Через несколько недель у Кахнаваки должен родиться первенец. Он мой единственный брат, и я хочу быть рядом с ним в эту счастливую минуту.

— Несколько недель?

— Может быть раньше. В любом случае, нам нужно поговорить. О будущем. Теперь, когда ирокезы учли его «видения», нужно торопиться.

— Ты обманывал меня, когда обещал, что мы пойдем к твоей матери? — Голос Шеннон дрожал от волнения.

— Конечно, нет. По правде говоря, я уже давно собирался побывать дома. Мы отправимся сразу же, как родится ребенок, и мы поженимся. Уверяю тебя, мама не поймет наши… скажем так, легкомысленные отношения.