— Джон. — Он не поднял глаз. — Посмотри на меня, милый. — Она села и резко сдернула футболку, обнажив полные округлые груди с розовыми сосками. — Иди ко мне.

Глаза Джона расширились. Он готов был сдаться, но сдержался, осторожно дернул Шеннон за ногу, и она упала на спину. Джон продолжал целовать колено, но его любопытные пальцы поглаживали ее бедра изнутри. Шеннон выгнулась от наслаждения. Взгляд Джона скользнул по красивой груди, поднявшимся соскам, длинным ногам, и остановился на кусочке кружев, скрывавшем ее самое потаенное место.

У нее перехватило дыхание, когда, осторожно раздвинув бедра, Джон припал влажным ртом к набухшей плоти, целуя и облизывая ее сквозь розовое кружево, пока она не вскрикнула от удовольствия. Он почувствовал под губами внезапное биение, а она вновь выгнулась, опустив руки ему на голову.

Джон довел ее почти до экстаза и откинулся. Затем взял вторую ногу, будто снова собирался начать медленную пытку.

— Ты сошел с ума! — простонала Шеннон, вырвав ногу из его рук, и вскочила. — Я больше не могу.

— Еще нет. — Он шлепнул ее по ягодицам и самодовольно усмехнулся. — Ты прекрасна!

— Я хочу видеть твое тело, — она попыталась развязать пояс кожаной куртки.

Джон соскочил с постели и быстро разделся. Он был великолепен: стройный, мускулистый, загорелый. Очарованная, Шеннон с интересом смотрела на его возбужденную плоть. Инстинктивно облизнув губы, она хрипло произнесла:

— У меня идея.

— Безумная? — игриво предположил Джон. — Твои бредовые идеи могут свести с ума… — Он опустился на постель. Его руки гладили, ласкали ее груди и живот. — Ты принимаешь мое предложение?

Шеннон взяла обеими руками его плоть и провела пальчиками по всей длине.

— Я точно лишусь рассудка, если ты не перестанешь дразнить меня.

— Расслабься. — Раздвинув ей ноги, он направил свою плоть между ее бедер и начал медленные ритмичные движения, массажируя ее лоно сквозь влажные трусики. Потом поцеловал ее. Поцелуй был теплым и мягким. Его язык скользнул ей в рот, повторяя ритмичные движения плоти. Шеннон с жадностью приняла его язык, пробуя на вкус, посасывая, пока ее тело не напряглось в ожидании взрыва. Если бы только она смогла сбросить кружевное белье, влажное от любовной росы, она бы доставила Джону наслаждение…

— Я хочу тебя, Джон, — простонала Шеннон.

— Мы хотим друг друга, — поправил он, захватывая губами ее сосок и с ленивой медлительностью проводя по нему языком. — Хочу, чтобы это длилось вечно.

— Пожалуйста, Джон, возьми меня скорее.

— Еще не время… — Его пальцы проникли в нее, и он гордо рассмеялся, почувствовав как нарастает в ней желание. Тело Шеннон пульсировало.

Джон сорвал с ее бедер кружевное белье. Она судорожно вздохнула, изумляясь силе своих ощущений. На мгновение ей самой захотелось продлить ожидание и насладиться ощущением, которое оно несет. Но он уже входил в нее, медленно и ритмично, глубже, чем в первый раз. Он ждал ее. Инстинктивно Шеннон начала двигаться, сначала медленно, а затем — когда он стал постанывать от восторга — все быстрее, пока слегка не задрожала кровать. Их тела пульсировали в такт. «Есть ли предел чувственному отклику на его ласки?» — подумала Шеннон. Джон будто понял ее состояние. Его указательный палец скользнул у нее между ног и погрузился в горячее влажное лоно. Шеннон вскрикнула от восторга. Закружилась голова, еще мгновение и она потеряет сознание… Раздался протяжный стон Джона.

Они лежали молча. Потом Шеннон прошептала:

— Потрясающе, Джон, — и уткнулась лицом во влажные мягкие волосы у него на груди. — Я и не представляла, что может быть… так хорошо.

Джон снова застонал. Он еще не был способен говорить. Он был ошеломлен, пресыщен страстью и любовью. К тому же, он не спал тридцать шесть часов. Шеннон убаюкивала его в своих объятиях. Сама она не будет — не сможет! — уснуть. Она чувствовала себя бодрой, энергичной, очарованной новым миром ощущений и разделенной страстью.

Джон дышал ровно. Он уснул, так и не сказав ни слова. Так даже лучше. Никаких предложений, никаких планов, никаких предсказаний. Только любовь и доверие.

Пока Джон спал, Шеннон успела немного подремать и теперь, отдохнувшая, со свежими силами, составляла план действий на ближайшее будущее. Он состоял из четырех пунктов.

Во-первых, она будет абсолютно честной с Джоном, и лаконичной в отношении сведений, которые могли бы повлиять на ход истории.

Она подготовит его к приближающейся неизбежной гибели его названного брата, клана, народа.

Она подготовит его к потере любви, так как нет сомнений в том, что ей суждено находиться в XVII веке до 16 июня 1656 года, то есть в период заключения тайного договора с французами и битвы с англо-ирокезскими силами. В это время Джон потеряет свою возлюбленную.

Но самое главное, надо увести его подальше от места кровавой схватки. Джон легко высказал свою позицию: он — член клана Волка, брат Кахнаваки, и их враги — его враги.

— Выхода нет, — шептала Шеннон. — Я могу сомневаться, стоит ли мне вмешиваться в ход истории. Но если стоит вопрос о жизни и безопасности Джона, пусть вся эта история катится в преисподнюю.