Затем они переставили горшки с двумя юными марантами с красивыми яркими полосками на листьях и уставились на освободившийся подоконник. Дима даже залез под него и принялся изучать стену.

– Тут вполне можно устроить небольшой тайник, – послышался его голос. – Только не пойму, как эта штука открывается. И к чему крепится!

Следующим под подоконник нырнул Борисов. Но и его изворотливый ум ничего не смог придумать. Потом мужчины отправились перекурить, прийти в себя и обдумать ситуацию, а под подоконник забрались подруги.

– А зачем тут этот крючочек? – громко спросила Кира, обращаясь к Борисову. – И еще один?

В ответ она получила подробное объяснение, почему этот крючочек и второй тоже ни в коей мере не должны ее интересовать. Потому что к делу не относятся.

– А зачем тут нужна эта пипочка? – продолжала любопытствовать Кира.

Оказывается, и пипочку совместный гений Борисова и Димы уже всесторонне изучил. И они оба пришли к выводу, что пипочка тут нужна, как козе баян, и, скорей всего, осталась после ремонта, как брак штукатуров.

– А что, если ее пошевелить? – предложила Леся, но ответом ей было презрительное молчание.

Оба мужчины просто отвергали такой вульгарный способ решить проблему. Пошевелить пипочку! Боже мой!

– Шевелить надо не пипочкой, а мозгами, – наконец наставительно произнес Дима, выпуская дым к потолку красивыми колечками.

И тут из-под подоконника послышался щелчок, и сама пластиковая столешница подоконника подскочила резко вверх, удерживаемая только теми самыми презрительно отвергнутыми мужчинами крючками.

– Что вы сделали? – хором завопили Дима с Борисовым, кидаясь обратно к столешнице.

– Мы всего лишь пошевелили ту самую пипочку, которая тут была совершенно не нужна, – холодно и с максимально отпущенной ей природой язвительностью произнесла Леся. – И крючки, как вы сами можете видеть, тоже ни к чему!

Но ребята ее не слышали, а, как водится у мужчин, приписали заслуги женщин себе.

– Если бы мы не обратили ваше внимание на крючок и пипочку, фиг бы вы что-то смогли сделать! – сказал Борисов.

– Да вам просто повезло, – не слишком логично добавил Дима.

– Конечно, конечно, – скромно признали подруги, но в сторону от тайника отступать и не думали.

Так что они первыми извлекли на свет божий несколько загранпаспортов на имена разных людей, потом несколько заполненных договоров на экстремальные туры на этих же людей, а также несколько довольно толстых пачек стодолларовых банкнот.

– Ого! – присвистнул Дима. – Тут даже на беглый взгляд никак не меньше десяти тысяч.

Леся небрежности в счете денег не одобряла, поэтому взялась пересчитать деньги. А Кира принялась просматривать договора.

– Все эти люди ездили в разные места, – сказала она. – Кто-то – в Африку, другие – на Камчатку, в сибирскую тайгу, на какой-то остров возле Новой Зеландии и еще в разные другие места.

– Есть зацепки?

– Ничего необычного, вполне стандартные бланки договоров, – сказала Кира, недоуменно качая головой. – Я при желании могу распечатать таких хоть сотню.

– Тогда зачем их прятать? Может быть, дело в самих клиентах?

– Видимо, – кивнула Кира. – Сейчас выпишу имена и…

– Тут ровно десять тысяч долларов и еще три бумажки по сто евро, – сказала Леся, закончившая считать деньги.

– Что с тобой? – тронул Киру за плечо Борисов. – О чем ты задумалась?

– Мне кажется или вот эта фамилия мне знакома?.. – пробормотала Кира. – Какой-то Семицветов. Кто он такой? Вроде бы не так давно о нем в газетах много писали. Или это другой?

– Где? – выхватил у нее из рук бланк договора Борисов. – Нет, все правильно. Это он и есть Семицветов Петр Моисеевич.

– И что о нем писали?

– Была целая серия разгромных статей, в которых на Семицветова, который отдыхал в тот момент где-то на крокодильей ферме в Австралии, вылили целую цистерну грязи. Дескать, он и вор, и мошенник, и расхититель государственной собственности. В общем, если бы он вернулся, то ему бы точно не жить.

– Но он не вернулся? – догадалась Леся.