Каффир помедлил с ответом, и, видимо, поэтому почувствовал вдруг резкую боль в плече, словно его ударили ножом. Боль быстро прошла, но тем не менее он энергично закивал годовой.

– Меня интересует та девушка, высокая блондинка. Вы сказали, что не знаете ее, - начал Римо.

Каффир замотал головой.

– Вы спросили, обращалась ли она ко мне с вопросами. Я ответил - нет.

– Не занимайтесь казуистикой. Где она сейчас?

– Уехала в Бостон.

– Зачем?

Каффир заколебался и тут же снова почувствовал боль в плече.

– А вы знаете, чем она занимается?
– поспешно произнес он.

– Вот вы и расскажите, - предложил Римо.

– Ищет того человека, который пропал.

– Бобби Джека?

Каффир кивнул. Лежавший рядом юный любовник заворочался во сне, и Каффир прошептал:

– Она сказала, что в Бостоне есть зацепка.

– Какая зацепка?

– Она не уточнила. Просто позвонила и сообщила, что едет в Бостон. И еще попросила двух людей, чтобы проводили ее в аэропорт.

– Ясно, - бросил Римо.
– Мы их встретили.

– Неужели?
– заинтересовался Каффир.

– Да. К ужину можете их не ждать. А она случайно не упомянула, где именно собирается остановиться в Бостоне или кого намерена там повидать?

– Нет, - ответил Каффир.
– Не упомянула. Клянусь.

– Она работает на вас?
– спросил Римо в лоб.

– Да. Я имею в виду, на мою страну.

– А зачем вам так понадобился Бобби Джек?

– Мы рассчитывали, что если мы его найдем а доставим в целости и сохранности зятю, то благодарность президента, возможно, примет какое-нибудь материальное воплощение...
– объяснил Каффир.

Римо кивнул.

– Ну, смотрите, если вы мне лжете... Короче, я надеюсь, что вы говорите правду.

– Честное слово, - проговорил Каффир, - честное слово.
– Он немного успокоился, услышав глубокое дыхание любовника. Это придало ему силы и уверенности в себе.
– Я говорю правду, - повторил он.

– Если нет, - предостерег Римо, - я еще вернусь.

С этими словами американец исчез так же быстро и бесшумно, как появился. С ним исчез и кореец, стоявший у дверей. Чисто инстинктивно Каффир потянулся к телефону. Надо кому-нибудь сообщить. Но кому? Охране. Начальству. Все равно кому. Его рука медленно легла на телефон.

А с другой стороны, чего беспокоиться, подумал он. В конце концов, американец, кем бы он ни был, мало что узнал. Если бы американское правительство знало больше, то Вашингтон завалил бы ливийское представительство нотами протеста и от посетителей не было бы отбоя. А американец со своим корейцем, скорее всего, просто любители, и на этом пути их могут подстерегать фатальные неожиданности. Он убрал руку с телефона. Какой смысл что-то кому-то рассказывать? Что это ему даст? По крайней мере, сейчас. Он начал было устраиваться в постели, но тут ему в голову пришла мысль. Может быть, стоит поставить в известность Джессику Лестер? Предупредить ее? Он покачал головой. Пожалуй, в этом нет нужды. Она в состоянии сама позаботиться о себе.

Крепкими, мускулистыми руками он обнял любовника, который нежно замурлыкал во сне. Тогда Мустафа Каффир тоже закрыл глаза и спокойно уснул.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

На борту самолета "ДС-9", выполнявшего рейс в Бостон, Римо поделился с Чиуном своими соображениями относительно полученной информации, а тот, как всегда в самолете, не отрывал глаз от крыла, желая удостовериться, что с ним все в порядке.

– Это Джессика похитила Бобби Джека, - объяснял Римо.
– И спрятала его где-то в Бостоне. Что касается ливийца, то он говорит правду. Скорее всего, им-то она и попытается продать Бобби Джека.
– Молчание Чиуна раздражало Римо.
– Вот к чему мне удалось прийти.

Чиун медленно отвернулся от иллюминатора. Далеко внизу смутно виднелись разбросанные тут и там огни большого города.

– Рассказывал ли я тебе, - вопросил Чиун, - как великий учитель Тан Си приготовил суп из гвоздя?

– Нет. И, честно говоря, меня это не очень интересует, - признался Римо.

– Давно это было, много столетий прошло с тех пор, - начал Чиун.
– Тан Си был одним из первых величайших мудрецов, и хотя он был не настолько велик, как несравненный Ван, но и он был совсем неплох. В широком смысле я бы поставил его в один ряд...

– Слушай, папочка, - перебил его Римо, - если ты все-таки собираешься продолжать, нельзя ли покороче?

– Это случилось в тот год, когда деревня Синанджу оказалась перед угрозой голода. Времена были тяжелые, народ обеднел. Тан Си на много месяцев покинул деревню, и беднякам было совсем нечего есть. Но что еще хуже, они уже собирались отправить детей обратно в океан.

Римо тихо застонал.

– Знаю, Чиун, знаю Очень бедные люди... трудные времена... детей нечем кормить... деревенские жители бросают их в Желтое море, и это называется отправлять детей обратно в океан... Ты мне об этом уже рассказывал.