Мордовцев Даниил Лукич
Шрифт:
Оказалось, что север России не требует особенных забот. Значит, можно будет подумать теперь и о Неве, и о ее дельте, не дававшей спать Державному Плотнику.
Но прежде чем топор его застучит у устьев Невы, надо завладеть ее истоком из Ладожского озера.
– Там ключ от Невы, - говорил государь Павлуше Ягужинскому, которого он уже начал посвящать в государственные дела.
– Добудем ключ и откроем ворота в Неву.
Это говорил царь, отплывая из Соловок в монастырскую деревню Пюхча, чтоб оттуда прямым путем направиться к Повенцу, а оттуда к Ладожскому озеру.
С государем было 4000 войска.
Но как пройти положительно непроходимые, непроницаемые лесные чащи, болота, топи и ужасные дебри?
Он первый берет топор и начинает пролагать себе путь, рубит просеку в вековечных борах. Это была работа титана: как древние мифические титаны воевали с богами, которые олицетворяли всю природу с ее таинственными силами, так Державный Плотник стал воевать с природою Русского Севера.
– Данилыч, и ты, Павел, берите топоры и за мной!
– сказал он и начал валить вековые сосны и березы.
И они первые открыли эту работу, а за ними войско и все крестьяне вотчин Соловецкого монастыря.
– Царь-от, царь, каки соснищи валит, страсть!
– изумлялись крестьяне.
– По себе дерево рубит, ишь, гремит топорищем на весь бор!
– Силища-ту какова, братцы!
– Знамо, царска, не простая.
– В ем одном сидит сила всей матушки-России.
– Илья Муромец, да и только.
– А паренек-то, паренек старается!
Это о Павлуше Ягужинском.
Еще в сороковых годах нынешнего столетия, по свидетельству "Олонецких губернских ведомостей", держалось в народе предание, что так много было рабочих на прокладке вместе с солдатами этого титанического пути через леса, топи и болота, что на каждого человека будто бы досталось положить на протяжении всего пути одну только перекладину.
Конечно, это легенда, сказка.
От деревни Пюхча путь этот лежал к деревне Пулозер, где устроен был "ям" с крытою палаткой, где продавалось все необходимое для войска. От Пулозера, опять лесами и болотами, путь лежал к деревне Вожмосальме на протяжении 70 верст и через Темянки выходил на Повенец. Далее по заливу Выгозерскому был проложен плавучий мост к реке Выгу.
Здесь государю доложили, что вся местность эта заселена беглыми раскольниками, а ядро их - Выговская пустынь.
– Добро, - сказал государь, а обратясь к Меншикову, добавил: - В этом краю непочатый угол железной руды, так ты не медля поезжай и выбери место для завода, а раскольникам от моего имени скажи накрепко: слышно-де его царскому величеству, что живут здесь для староверства разных городов собравшиеся в Выговской пустыни беглые и службу отправляют Богу по старопечатным книгам, а ныне-де его царскому величеству для войны шведской и для умножения оружия и всяких воинских материалов угодно-де поставить два железных завода, один-де близ Выговской пустыни, то чтоб-де все раскольники в работах тем заводам были послушны и чинили бы всякое вспоможение, по возможности своей, и за то-де царское величество даст им свободу жить в той Выговской пустыни и по старопечатным книгам службы свои к Богу отправлять.
– А не будут работать, разнесу!
– грозно добавил государь.
"И от того времени, - записано в "Истории Выговской пустыни", Выговская пустынь быти нача под игом работы, и начаша людие с разных городов староверства ради от гонения собиратися и поселятися овии по блатам, овии по лесам, между горами и вертепами и между езерами, в непроходных местах, селиться скитами и собственно келиями, где возможно".
– Не так древле Израиль стремился в обетованную землю, как я к ключу, запирающему вход в Неву, - говорил царь, стоя на берегу Онежского озера, где уже успели создать целую флотилию карбасов, на которых предполагалось пробраться в Ладогу и явиться у стен Нотебурга.
– Бог поможет тебе, государь, разрушить стены нового Иерихона, [75]– сказал на это Меншиков.
– Обетованная… - произнес задумчиво Петр, - "обещанная". Израилю Бог Иегова обещал ту страну… А мне кто?
– Твой разум, государь, - сказал Меншиков.
– Нет, Алексаша, не один разум, который бессилен без науки, без знания… Наука, знание дают все, что есть под луною!
11
Царская флотилия в конце сентября того же 1702 года уже колышется на волнах многоводной Ладоги, точно стая бакланов. Казалось, счету нет этим бакланам!
75
…стены нового Иерихона… - здесь поэтическое сравнение крепости Нотебурга со стенами Иерихона, в древней Палестине, которые рухнули от звука труб легендарного военачальника, обладавшего удивительной силой, Иисуса Навина.
На передовом, самом поместительном карбасе выделяется гигантская фигура царя. Он весь - внимание. Зрительная труба, казалось, замерла в его руке.
Стекла попали на искомую точку… Вот она!
– Вижу, вижу!
– с трепетом восторга говорит Петр.
– Что видишь, государь?
– спрашивает Меншиков, напрягая вдаль зрение…
– Орешек… мой будущий Шлиссельбург, - отвечает царь, не спуская взора с отысканной на западном горизонте точки.
Шведская крепость выделялась над горизонтом все явственнее и явственнее.
– А фортеца знатная, - задумчиво говорит царь, - твердыня, пожалуй, с норовом.
– Все же она, государь, дело рук человеческих, - заметил Меншиков. А что руками сотворено, руками может и разрушено быть.
Шведская крепость все ближе и ближе. Там заметили флотилию русских, на стенах показалось движение.
Флотилия идет прямо на крепость. Там взвился белый дымок… что-то грохнуло… и ядро с брызгом погрузилось в воду.
– Салютуют, - улыбнулся царь и замахал в воздухе шляпой.
– Ждите меня!