Томас ожидал, что калика наконец-то прибегнет к магии, но тот отступил, разбежался и с такой силой ударился в дверь, что та вылетела вместе с косяком. Калика исчез в облаке пыли, дыма. Томас метнулся следом. Он успел увидеть как прямо из дыма прыгнуло оскаленное чудовище, зубы что кухонные ножи, глаза горят как угли, инстинктивно взмахнул мечом, в плече стегнуло болью, но меч удержал, а чудовище пронеслось мимо. Томас слышал глухой удар, раненый зверь явно не попал в проем.

Дым исчезал, в глубине калика сильными ударами бросил на пол высокого

человека в зеленой одежде. Наконец тот распластался иак рыба, только глаза с ненавистью следили за каликой. Еще двое лежали под стеной. Под одним расплывалась лужа крови, другой лежал вроде бы вверх лицом, но вместо груди Томас увидел широкую спину.

С мечом в руке Томас спросил зло:

— Всех, кого встречу?

Олег сказал предостерегающе:

— Ну-ну, там еще могли остаться слуги. Погляди в задних комнатах.

Томас надменно бросил меч в ножны:

— Со слугами дерись сам.

Калика рывком вздернул человека в халате на ноги. Тот размазывал по лицу кровь, вздрагивал, все еще не придя в себя. Вся комната была усеяна обломками мебели, разбросанными бумагами. Олег потряс мага за халат, внезапно спросил почти ласково:

— Ченнир, верно?

Голос магу не повиновался, он судорожно кивнул.

— Вот и хорошо, — сказал Олег. — Ты ворон любишь?

— Н-нет, — ответил маг ошарашено. Выплюнул кровь, повторил тупо. — Не люблю.

Олег улыбнулся:

— И я не люблю. Падаль жрут. Вот видишь, как много у нас общего. Рассказывай. Мы найдем общий язык. Иначе вороны будут клевать тебя. Конечно, тебе будет уже не больно, я позабочусь, но все-таки противно, когда грязными лапами будет топтать по твоей морде, когти грязные, по дерьму могли ходить, а потом гадостным клювом станет долбить тебе глаза... С чего они все с глаз начинают?

Маг побледнел, глада вылезли из орбит, а веки затрепетали:

— Но вам отсюда не уйти... Лучше, если сразу сдадитесь!

Томас негодующе всхрапнул, выпрямился, хотя от усилий заболели ребра, а Олег сказал рассудительно:

— Тебе-то что? Сдадимся, не сдадимся — ворон клевать будет все равно. Отвечай, как пройти к Вельзевулу?.. Гм, к Вельзевулу вроде бы уже не надо. Тогда как пройти в замок вашего князя Тьмы, но так, чтобы не напороться на стражу?

Маг прошептал, глаза его дико озирали разгром:

— Как вы... сумели сюда...

— Да нешто это ты нас поймал? — удивился Олег. — Нет?.. Тогда спрашивать буду я, а ты, чтобы лучше запомнил...

Он небрежно ткнул вытянутыми пальцами в ключицу мага, там хрустнули тонкие косточки. Маг взвыл:

— За что?

— А чтобы ты все понял, — объяснил Олег. — Мы торопимся. Отвечай быстро, останешься жить. Помедлишь, убью.

Он говорил спокойно, но на Томаса повеяло морозным ветром. Калика был как ледяная глыба, холодный и безучастный, и было видно, что убьет так же просто, как убивает падающая сосулька. Маг вздрогнул, пролепетал быстро-быстро, словно рассыпал горох по всей комнате:

— Мне велел взять от котлов стражей... и послать наперехват, великий маг Смерти, сам Раклан! А Раклана нельзя ослушаться.

Томас перевел взор на отшельника, почему-то показалось, что сейчас хлопнет себя по лбу и скажет что-то вроде, что пора бы выпороть этого Раклана, в прошлом ученика, сейчас задаст, если тот не примчится с кубком вина для своего учителя... но лицо Олега было смертельно серьезным, на лбу собрались тяжелые складки.

— Но ты не очень и старался ослушаться, — сказал будто про себя Олег. — Что ж, надо заглянуть к этому Раклану... Где он, говоришь?

Маг затрясся, лицо то бледнело, то желтело, наконец просипел перехваченным горлом:

— Он в пещере...

— Ага, пещерник, — кивнул Олег. — Это хорошо. Достойный человек... должно быть.

Томас саркастически крякнул, окинул грязного отшельника придирчивым взглядом с головы до ног. Олег деловито связал мага по рукам и ногам, сунул ему в рот кляп, предварительно проверив, не захлебнется ли соплями, пинками вкатил в темную кладовку.

Когда выбежали, Томас громко удивился на ходу:

— Как это не убил?

— Слово нарушать нельзя, — объяснил Олег нехотя. — Иначе ни поступи культуры, ни даже вшивого прогресса.

Томаса шатало от одной стены ущелья к другой. Когда выросла черная стена, где отверстие было красным, пышущим огнем и запахом серы, он потащился туда как к спасительному оазису. Отшельник тоже устремился к этой щели, Томас вытащил меч, чувствуя как потяжелело лезвие, заспешил следом, а на незримом пороге сделал усилие, едва не упал, но обогнал.

Дверь выступила из темноты внезапно, слабо подсвеченная снизу рассыпанными угольками. Томас, не в силах остановиться, качнулся вперед, чувствуя свое тяжелое тело. Ударил плечом. Отдалось болью, дверь вздрогнула, петли затрещали, и Томас ввалился в комнату.