– Видела я, как они волтузили друг друга, - сердито сказала неизвестно откуда взявшаяся тетя Ксения. Она схватила парней за руки, исключить вас обоих - и только. Житья ни себе, ни другим не даете.

Тетя Ксения повела их к Галине Афанасьевне.

– Хоть руки отпустите, - озираясь по сторонам, смущенно проговорил Вася.
– Сами дойдем.

– Ничего, ничего. Я помогу вам.
– Тетя Ксения втолкнула ребят в комнату.
– Принимай меры, - обратилась она к замполиту.
– Смертным боем бьются.

Галина Афанасьевна остановилась перед ребятами:

– Опять вы сцепились?

– Мы боролись, - неуверенно начал Костя и просительно посмотрел на Васю.

– Мы по-французски...
– неожиданно охотно поддержал Вася.

– А это что?
– Галина Афанасьевна указала на гимнастерку Кости. Пуговицы отлетели, и рукав по шву лопнул. А у тебя почему нос в крови? Избил?
– повернулась Галина Афанасьевна к Васе.

– Меня?
– удивился он, - да я...

– Знаю, знаю, ты...
– оборвала его Галина Афанасьевна.
– Ладно, иди пока, мы с Костей поговорим.

Вася не ушел, глянул Косте в глаза. Яркова словно жаром обдало. Он закрыл лицо руками, отвернулся. Вася тихо попросил:

– Отпустите его. Он не виноват...
– С языка готово было сорваться: "Федька, Федька виноват!" И Вася решительно попросил: - Отпустите его, Галина Афанасьевна, это я виноват... первым полез.

Глава двадцать третья

ЮРКА ОБЪЯСНЯЕТСЯ

Четвертую партию проигрывает Иван Сергеевич в шахматы. Юрка торжествующе, как маленький, хлопает в ладоши, хватает партнера за руку, делает вид, что щупает пульс.

– Уже сто двадцать!

– Не зазнавайся, - многозначительно улыбаясь, спокойно говорит Иван Сергеевич.

Юрка уверенно двигает фигуры. Мельком окидывая взглядом доску, он напевает: "Если хочешь быть здоров - закаляйся, обыграю я тебя - не сомневайся".

Но пришлось усомниться. Юра проигрывает две партии подряд.

– Как же так? Не может быть!
– кипятится он.

– Если хочешь выиграть - постарайся, будь внимательным всегда, не зазнавайся, - невозмутимо поет Иван Сергеевич, расставляя фигуры.

С этого дня Юра "заболел" шахматами. Во сне видит движущиеся по доске шахматные фигуры, говорит только о шахматах. Если кому-нибудь проиграет, мучится так, что ребятам даже жалко его становится.

Он купил "карманные" шахматы и не расставался с ними. Играл каждую свободную минуту и незаметно для самого себя стал чемпионом училища по шахматам. Но однажды он проиграл Корнакову все партии до одной. Такого жестокого поражения Юра не видел даже в самом страшном сне. Сунув под матрац свои "карманные" шахматы, он решил поставить на этом точку. Но трудно отказаться от любимой игры. А злые языки поговаривали: "Боится играть с Корнаковым".

– В школе нет сильных шахматистов, вот ты и оказался лучшим. Но поверь мне, - Саша приложил руку к сердцу, - очень примитивно ты играешь. Не будешь ты чемпионом, если не подучишься всерьез. Без теории только малыши играют.

Юра молча взял у Саши журналы. Он был поражен: оказывается, существует великое множество различных шахматных комбинаций: дебюты, миттельшпили, эндшпили, дебют двух коней, испанская партия, староиндийская защита, защита Тарраша...

Однажды Корнаков повел его во Дворец культуры. За небольшими столиками с часами сидели по двое играющих. Они то и дело нажимали кнопки часов.

Руководитель кружка провел ребят в другую комнату.

– Чемпион? Любишь шахматы?
– с улыбкой спросил он Юру.

– Я вообще разные игры люблю.

Руководитель нахмурился:

– Ну, про "разные игры" я не знаю, а шахматы, как всякое искусство, любят большой труд и упорство.

Юра стал одним из самых аккуратных членов кружка. Занятия проводились по субботам, и субботние вечера стали особенными для Юры. Никто из ребят не ждал подвыходного дня с таким нетерпением, с такой надеждой, как он. Но вдруг все изменилось.

В седьмом часу он выходил со стопкой шахматных журналов и садился на скамейку вблизи домика, где жила тетя Ксения. Если шел дождь, книги он прятал под гимнастерку.

Услышав постукивание каблучков, Юра впивался глазами в раскрытый журнал, потом, как бы невзначай, поднимал голову.

– Добрый вечер...
– произносил он дрогнувшим голосом.

Оля, мельком взглянув на парня, равнодушно отвечала на приветствие. Равнодушно! Ах, если бы она только знала!..

– Добрый вечер, тетя Ксения!
– здоровался Юра, не сводя глаз с Оли.