Мы с Марленом выскочили наружу. Мимо нас пробегали полуголые водолазы.

– Кто везёт?
– спросил Марлен.

– Павлов! Оператора! Бежим!

Мы побежали.

По дороге спускался к бухте грузовой "газик". За ним тянулось жёлтое облако пыли. "Газик" доехал до палаток и остановился. Из кабины вылез Павлов.

– Пожалуйста. Прошу вас!
– сказал он.

Показался человек. Он лез спиной вперёд и тащил за собой жёлтые кожаные сумки.

– Знакомьтесь, - сказал, обращаясь ко всем, Павлов, - кинооператор Центральной студии. Будет работать у нас.

Человек повернулся, и я ахнул. Тот самый киношник, который снимал Телеева с осьминогом! Мой Главный киношник.

Я толкнул Марлена в бок.

– Помнишь?
– спросил я его шёпотом.
– Шхуна. Взрыв мины. Рыбы под водой... Это ведь тот самый!

– Ага.

МАРЛЕНА НИЧЕМ НЕ УДИВИШЬ!

– Где мне располагаться?
– спросил Главный киношник.

– В палатке, вместе с художником.

Павлов подтолкнул меня:

– Вот он.

– А мы знакомы, - сказал Главный киношник.
– Я очень хорошо помню вас по Тихому океану. Вы ещё советовали мне изменить сценарий.

– Да, это я.

Я помог ему перенести сумки в палатку.

– И я вас тоже знаю, - сказал Главному киношнику Марлен.
– Помните, вы снимали фильм - взрыв мины под водой? Тут, на Чёрном море.

– Я много что снимал, - устало сказал киношник, и я вдруг увидел, что он здорово постарел.
– Может быть, и был взрыв мины.

– Вы всё ещё снимаете морских животных? И бываете часто за границей?

– Как вам сказать... В общем, нет. Бросили на "Фитиль". Знаете, такие сатирические фильмы. Бичую недостатки.

– А-а-а...

ВОТ ОН УЖЕ И НЕ ГЛАВНЫЙ!

Я решил называть его для себя теперь просто Киношником.

– А почему вы тогда здесь? Тут нет никаких недостатков.

– Попробую тряхнуть стариной: снять документальную ленту. У вас тут надолго затянется?

– Экспедиция рассчитана на месяц. Но дом поставят завтра-послезавтра.

Киношник сел на раскладушку и стал расшнуровывать ботинки. Ботинки у него были отличные - прессованная подошва с шипами и медные блямбы вместо пистонов.

И носки хорошие. И костюм.

ТОЛЬКО САМ ОН ПОПЛОШАЛ.

ДЕСЯТЬ МЕТРОВ И ВОЛЬЕР

Прежде чем погрузить дом, опустили вольер.

Это было громадное круглое сооружение вроде циркового шатра. Большой сетчатый цилиндр. Его поддерживали на воде пустые бочки. Бочки затопили, и вольер погрузился.

Можно было начинать постановку дома.

Мы собрались у лебёдки. Она стояла под навесом на берегу и была похожа на горбатого рыжего медведя. Наступил торжественный момент.

Павлов подумал и сказал:

– Пошёл!

Мне казалось, что он должен сказать по случаю первого погружения дома речь. Или разбить о лебёдку бутылку, как это делают при спуске корабля.

Но он просто сказал: "Пошёл!"

Завыли электромоторы, скрипнули шестерни. Лебёдка ожила. Скрипнул и двинулся с места канат.

Я стоял метрах в десяти от него и смотрел, как он натягивается, ползёт, исчезает внутри лебёдки. Она поглощала его. Большой барабан, вращаясь, наматывал канат виток за витком.

Дом посреди бухты подрагивал, оседал. Вода уже лизала площадку с поручнем.

"Садко" тонул.

Наконец исчезли выпуклая верхушка дома, площадка...

Когда "Садко" скрылся, на поверхность выскочило много пузырей. Вода закипела. Белое пенное пятно постояло несколько минут и растаяло.

Лебёдка застучала быстрее.

Канат, который выходил из воды и полз к лебёдке, нёс по воздуху красный лоскут. Это была метка. Когда она подойдёт к лебёдке, будет "Стоп!". Глубина, которой достигнет дом, будет ровно десять метров.

– Стоп!

Красный лоскут остановился.

– Готово!
– сказал Павлов.

С одного из буксиров спустили шлюпку. Она подошла к месту, где погрузился дом, повертелась и направилась к берегу. В шлюпке сидел Игнатьев.

– Пузырей нет!
– сказал он.
– Всё в порядке.

АКВАНАВТЫ

Мы провожали в дом первых акванавтов - Джуса и Марлена.

Я очень удивился, когда Марлен стал готовить акваланг.

– Ты чего?
– спросил я.

– В дом.

– Жить?