– Э-эх, сейчас по-настоящему отметим встречу!

Однако, когда были налиты первые рюмки, встал Рангар и тихим, звенящим от волнения голосом произнес:

– Я не знаю большей части ваших ритуалов, друзья мои, но по ритуалу... точнее, обычаю моей родины, я предлагаю выпить за моего друга и друга всех сидящих за этим столом, безвременно павшего смертью героя Тангора Мааса из Тиберии и нашедшего вечный приют в Холодном ущелье Северного тракта. Вечная ему память и пусть земля Коарма будет ему пухом!

Ольгерн, Карлехар и Фишур тоже встали.

– Пусть душа его обретет вечное блаженство на небесном острове Таруку-Гарм, - чуть дрогнувшим голосом проговорил грандмаг Ольгерн Орнет.
– Он был воистину достойным человеком - во всех смыслах.

– И пусть наши поступки никогда не омрачат его взор, которым душа его наблюдает за нами с небесного острова, - сказал Карлехар.

Фишур молча склонил голову и прижал руку к груди, показывая, что он присоединяется ко всем этим словам.

Рангар пролил несколько капель рн'агга на стол и остальное стоя выпил одним глотком.

Ольгерн, Карлехар и Фишур выпили спои рюмки мелкими глотками, устремив печальные взоры вверх, точно пытаясь проникнуть сквозь закопченный потолок таверны и отыскать в беспредельности таинственный небесный остров, последнее прибежище бессмертных душ.

Затем все четверо сели и некоторое время ели молча, думая каждый о своем. Но вот Фишур вторично наполнил рюмки и произнес:

– А теперь выпьем за живых, за всех нас, но в первую очередь - за твою Ладу, Рангар! И да пребудет с ней удача! Почему-то я уверен, что с ней все в порядке.

– Дай-то Бог, как говорят у нас, - вздохнул Рангар, - дай-то Бог... Я знаю, что она была на поединке, я слышал ее голос... из миллиона других я отличу его! Лишь бы она была жива, лишь бы этот негодяй Алькондар не нарушил своей клятвы!

– Какой клятвы?
– быстро спросил гранд-маг.
– Кровной?

– Да, - кивнул Рангар, - только на таком условии я согласился на поединок.

– Тогда все в порядке, Рангар, Лада жива. Кровную клятву безнаказанно не может нарушить даже Верховный Маг. Правда, Алькондар горазд на разные хитрые штуки... Впрочем, не будем гадать. Завтра утром я выясню, что с ней и где она. Можете на меня положиться. Только мне надо хорошо отдохнуть для моего завтрашнего поиска понадобится много сил.

Фишур налил по третьей, но Рангар решительно отодвинул рюмку.

– Я больше не буду, только кружку пива, пожалуй. Да и другим не рекомендую перегружать этим делом организм... тебе в особенности, Фишур... и не строй обиженного лица. Будет еще время - вдоволь выпьешь. Как тогда в Валкаре, помнишь?

Даже в полутьме было заметно, как Фишур покраснел.

– Думаю, хорошо отдохнуть надо не только Ольгерну Орнету, - продолжал Рангар, - поэтому давайте закругляться и пойдем спать. Надеюсь...

Но он недоговорил, потому что его отвлек хриплый рев, от которого, казалось, дрогнули стены таверны.

Друзья повернули головы и всмотрелись в дымный сумрак. За маленьким столиком, стоявшим в углу вплотную к стенам (так, что за ним могли поместиться только двое), спиной к Рангару сидел какой-то нищий или бродяга - настолько грязны и изодраны были его плащ и шляпа. Второе место пустовало, а возле столика горой возвышался необъятный рыжебородый моряк с ручищами толщиной в якорную цепь тяжелого фрегата и, яростно потрясая перед лицом бродяги кулаками размером с голову нормального человека, хрипло орал:

– Эй ты, грязный ублюдок! Это _мое_ место! Выметайся отсюда, пока папаша Дак не выбросил тебя прямо через окно!

В таверне мгновенно умолкли прочие разговоры, поэтому все услышали тихий и спокойный ответ бродяги:

– Здесь есть свободный табурет, садись и не бузи, сопи себе в две дырочки и заливай в глотку пиво.

– Ты!.. Грязный!..
– рыжебородый гигант захрипел и заперхал, едва не потеряв дар речи.

– Заткнись, сядь и успокойся!
– чуть повысил голос оборванец, и что-то знакомое почудилось в нем Рангару.
– И смотри - я тебя предупредил. Дальше пеняй на себя, - и он отпил маленький глоток пива из большого глиняного бокала.

Несколько мгновений верзила, оторопев от такой неслыханной наглости, открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, затем широко размахнулся... и тут бокал будто сам собой выпрыгнул из руки бродяги и с такой силой врезался в лоб бородача, что голова того дернулась назад и сам он, не устояв на ногах, с грохотом рухнул на пол.

Из-за соседнего стола вскочили еще четверо моряков - судя по эмблемам, они были с того же корабля под названием "Морская Дева", что и рыжебородый, - и, выхватив длинные кортики, с угрожающим видом двинулись в угол.