– Вам кого, товарищи?
– подобострастно пропел купец, погладив лысину.

– Кого надо - сами найдем, - ответил Чичканов. Это был пароль, сообщенный арестованным продагентом.

Купец осклабился и указал на крыльцо:

– Вверх по лестнице, пожалуйста.

На втором этаже, прямо на лестничной площадке, дверь, обитая оцинкованным железом.

Условный стук - один сильный удар.

Дверь открыли.

В полутемной комнате - десятка полтора мужчин, замерших при появлении Чичканова. Слышен только настороженный шорох.

– Здравствуйте, господа торгаши! Вы меня узнаете?

Молчание.

– Вижу, что узнаете. Я многих из вас тоже знаю. Вот пришел послушать, что вас так беспокоит... даже собрание собрали.

Он говорил и приближался к столу, не вынимая руки из кармана. Сел на свободный стул.

– Ну? Продолжайте...

Несколько мгновений висела над столом напряженная тишина.

Василий стоял у двери, сжимая в кармане рукоятку револьвера.

– Вот метелошников нам не хватает, товарищ Чичканов, - процедил ехидный голосок.

У Чичканова вздрогнули желваки и замерли.

– Ходит слух, твой отец хорошо метлы вязал. Ты, случаем, не в него пошел? А то нам торговать нечем.
– Это говорит уже другой человек, другим, более злым голосом.

Чичканов даже взглядом не повел в его сторону - словно окаменел.

Купцы осмелели:

– Чем будешь кормить горожан?

– Подохнете все!

– Властители.

Какой-то грузный купец потянулся было с кулаками.

– Хватит!
– Чичканов тяжело ударил по столу и встал.
– Теперь слушайте меня. Я шел сюда арестовать всех вас и отдать в ревтрибунал.

В наступившей тишине резко скрипнуло несколько стульев.

– Сидеть! Дом оцеплен чекистами, - предупредил Чичканов движение купцов. И усмехнулся, довольный.
– Как видите, я кое-что умею вязать и кроме метел! Но я раздумал, - продолжал Чичканов, - в трибунале вас могут расстрелять, как заговорщиков против советской власти.
– Он помедлил, оглядывая купцов.
– А вы горите желанием помочь нам, чтобы горожане не подохли с голоду... Так вот...
– Он тяжело опустил руку на стол.
– С сего дня вы являетесь заложниками. Откроете добровольно свои тайные склады помилуем, разрешим торговлю через кооперацию, не откроете - арестуем. Понятно?

Никто не ответил. Только злобно сопели.

– Василий, открой дверь!

Купцы зашевелились.

– Я согласен!

– Я тоже...

– Кто согласился, прошу предъявить документы для записи...

Радостное ощущение силы советской власти переполнило Василия. Он разжал затекшие на рукоятке нагана пальцы и толкнул плечом дверь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Солнце еще с горы ног не спустило, а Ефим Олесин уже вышагивал по городской улице.

Одетый в новые холщовые штаны и рубаху, он выглядел молодцевато. Кажется, что и солнце-то сегодня раньше встает по такому случаю!

Хотел Ефим прямо на подводе подъехать к вокзалу, где теперь работает смазчиком Панька, да любопытство взяло верх. Клашу посмотреть захотелось. Теперь не обернешь дело - на сносях баба, глядишь, внука Ефиму принесет.

Кланя встретила его ласково, батей назвала. Расслабло сердце Ефима распряг лошадь во дворе, велел Клаше доглядеть, а сам пешком на вокзал.

Но что это? На перрон не пускают.

Ефим подошел к милиционеру.

– Не могу, - ответил тот.
– Только по пропуску.

– Да мой сын, Панька, тут работает. К нему мне надо.

Милиционер стоял на своем.

Ефим рассердился:

– А еще говорят: батраку везде дорога! К сыну родному не пущают!

– Да пойми ты, - не вытерпел милиционер, - агитпоезд председателя ВЦИК товарища Калинина встречаем. Не можем же мы всех пустить!

– Что тут случилось?
– Строгий голос заставил Ефима обернуться.

– Вот, товарищ Чичканов, он к сыну просится. Сын его тут работает.

– Вы кто?
– уже мягче спросил Чичканов, рассматривая Ефима.

– Я - кривушинский коммунар, Ефим Олесин, а он меня не пущает.

– Так ты из Кривуши? Знаю, знаю вашу коммуну. И председателя Ревякина знаю.

– Я ведь и Калинину не помешаю, - умоляюще продолжал Ефим.
– От батрацкого спасиба и Калинин не отвернется.

Высокий худощавый мужчина, стоявший рядом с Чичкановым, улыбнулся и мягко сказал:

– Конечно, не отвернется. Пропустите его!

– Есть, товарищ Подбельский, пропустить!
– Милиционер взял под козырек.

– Давайте нашего коммунара с Михаилом Ивановичем познакомим? предложил Чичканов Подбельскому.