– Так оно и было, - поспешил подтвердить Марк.

Но Анн, казалось, не доверяла его словам.

– Я больше не верю в то, что Брадлей убил моего брата. Я пока не знаю, на чем основано мое неверие, но это так. Брадлей сказал, что он был другом Ронни, а теперь вы это подтвердили...

– Нет! Я хотел сказать только о внешнем впечатлении. Но суть всегда глубже и противоречивее. Поймите это, Анн!

Она продолжала стоять у камина, задумчиво глядя в огонь.

– Разве исключена возможность, что утверждения Брадлея правдивы? Я имею в виду груз, который я перевозила в автомобиле. Скажите, я в самом деле перевозила наркотики?

Марк с досадой подумал, что девушка, очевидно, была убеждена в этом. Вся система, которую он возвел для того, чтобы оградить себя от опасности, неожиданно рухнула. Как это случилось? Когда? Теперь? Или ранее, в суде? Не узнала ли она чего-нибудь более точного и достоверного? Он деланно рассмеялся.

– Великий Боже, надеюсь, вы не верите словам Брадлея! Этот человек всегда лгал. Каждый полицейский - по натуре лжец. Наркотики!? Какое страшное обвинение возводите вы на меня!

Она в сомнении покачала головой.

– Я никогда не хотела верить этому, всегда слепо доверялась вам, полагая, что выполняла работу Ронни. И эта мысль настолько устраивала меня, что я не хотела ни над чем задумываться. Но теперь я сознаю, что заблуждалась. Я не могу забыть этого Смиза. Я разглядела его через глазок в двери моей камеры. Он был ужасен, он походил на дикое животное...

– Вчера его приговорили к казни, - опрометчиво произнес Марк, и у нее вырвался сдавленный крик.
– Впрочем, это в порядке вещей - каждый должен отвечать за содеянное. Ему придется познакомиться со Стэном, с палачом.

– Но это ужасно, Марк!
– воскликнула она.

Он усмехнулся.

– Я очень рад, что Тизеру не довелось увидеть этого Стэна. Воображаю, как он задергался бы от страха. Бьюсь об заклад, что он скончался бы тут же на месте!

– У вас железные нервы.

– У меня вообще нет нервов, - уточнил Марк.
– А теперь давайте потолкуем о вашем переезде. Я полагаю, что вы будете прекрасно себя чувствовать в моей квартире. Я не стану надоедать вам своим присутствием и, если угодно, то сменю штат прислуги...

– Почему?
– удивилась она.

– Я полагаю, что вы будете себя чувствовать на первых порах неловко при нынешних слугах.

– Вот оно что!
– с усмешкой протянула Анн.

Марк взглянул на нее и вдруг ощутил непреодолимое желание, заставившее его отбросить всякую осторожность. Она стояла рядом с ним. Стоило лишь протянуть руку и... В следующее мгновение он стремительно привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы. Девушка не сопротивлялась, даже не шелохнулась. Подобная реакция сразу охладила Марка, и он выпустил ее из своих объятий.

Анн спокойно направилась к столу и медленно раскрыла сумочку.

– Вы видите это, Марк?

В ее руках блестел маленький "Браунинг".

– Зачем вы носите при себе огнестрельное оружие?
– жестко спросил он.

Анн ответила не сразу, помедлив минуту.

– Если вы еще раз позволите себе нечто подобное, то я застрелю вас!.. В голосе ее звучала сталь.
– Я не собираюсь впадать в истерику по поводу вашего поведения и не питаю вражды к вам. Но я предупреждаю...

Марк озадаченно замолчал. Наконец вяло произнес:

– В сущности вы подымаете шум из-за пустяков.

В это время раздался стук в дверь.

– Для меня этот пустяк означает очень многое, - ответила Анн и вышла из комнаты. На лестнице она столкнулась с мистером Зедеманом, высоким стариком патриархального вида. Увидев его доброе лицо, она забыла о недавних неприятностях.

– Рад видеть вас, дорогая мисс Перрмен!
– почтительно приветствовал он.
– Наконец-то я вышел из тюрьмы. А вам тогда повезло!

Она рассмеялась.

– Насколько помнится, мы были с вами товарищами по несчастью, мистер Зедеман. Мне, право, очень жаль, что вас осудили.

Марк вышел в прихожую и пожал руку Зедеману. Несмотря на то, что не питал к старому грешнику особых симпатий, он был рад тому, что его появление изменит к лучшему настроение Анн. И действительно, без всяких уговоров Анн вернулась вместе с Зедеманом в квартиру Марка.

– Вы уже отослали вашего дворецкого?
– бесцеремонно осведомился Зедеман.
– Он был очень славный человек и имел обыкновение угощать меня.