– Факультативное.

– И трудное, а?

– Не такое уж.

– Ладно, извини, помешал. Подумал, может, неприятности какие. Письмо из дому или что.

Оба расхохотались. Письма тут явление редчайшее. Раз в несколько месяцев, не чаще. Да и те письма, что добираются, пустые какие-то. Некоторые из ребят и вовсе писем не получают. Боб был одним из них, и Николай знал почему. Никаких особых секретов, но Николай был единственным, кто заметил отсутствие писем для приятеля и спросил его об этом.

– Вообще нет семьи? Совсем? – спросил он.

– Знаешь, тут у некоторых такие семьи, что меня можно считать счастливчиком, – ответил Боб.

Николай кивнул.

– Но не у меня, – сказал он. – Как бы я хотел, чтоб у тебя были такие же родители.

И стал рассказывать.

Он был единственным ребенком и родителям достался очень нелегко.

– Им пришлось прибегнуть к хирургии, оплодотворить пять или шесть яйцеклеток, из которых отобрали самые здоровые, подвергли их делению, а из этих уж выбрали меня лично. Рос как далай-лама какой-то. И вдруг в один прекрасный день является офицер МФ и говорит, что я им нужен. Самый был тяжелый день в жизни родителей, когда они сказали «да». Ну, это я их убедил. Говорю: «А вдруг я второй Мэйзер Рэкхем?» Отпустили.

Это произошло несколько месяцев назад, но разговор как-то очень сблизил мальчиков. Дети вообще мало говорили о доме. О своей семье Николай больше ни с кем не говорил, первый раз – с Бобом. А Боб, со своей стороны, кое-что рассказал о своей жизни на улицах. Нет, не сочные детали, ведь могло бы показаться, что он ищет жалости или нарочно притворяется хладнокровным циником. Он рассказал, как складывалась семья. Как сначала это была банда Проныры, а потом возникла семья Ахилла, как они ходили в благотворительную столовку. Потом Боб ждал, когда же по казарме пойдут слухи.

Но слухов не было. Николай никому не передал ни слова из их беседы.

Вот тогда-то Боб и решил: Николай стоящий парень, которого хочется иметь другом. Умеет держать язык за зубами, причем его и просить об этом не надо.

А теперь Боб сидел и составлял список личного состава новой армии, а Николай лежал возле. Даймак велел Бобу никому не говорить ни слова, но ведь Николай умел хранить секреты, да и какой это, к черту, секрет?

Правда, Николай не годится для Драконов. Хоть Боб ему симпатизирует, верит, но среди новичков-залетных Николай не самый лучший. Он не глуп, ловок, добр, но ничем особо не выделяется.

«Зато он очень важен для меня», – подумал Боб.

– Это письмо от твоих родителей, – пошутил Боб, – они решили тебе больше не писать. Я им понравился сильнее.

– Ага, а Ватикан переехал в Мекку.

– А меня норовят пропихнуть в Полемархи.

– Нет, приятель, – возразил Николай, – уж больно ты здоров, bichao. – Николай схватил свой компьютер. – Извини, но не смогу помочь тебе сегодня делать уроки, Боб, так что ты уж и не проси. – Он лег на спину и впился взглядом в свою умную игру.

Боб тоже лег на спину. Он снова открыл дисплей и стал возиться с именами. Теперь он исключил всех ребят, работавших вместе с Виггином. Сколько же осталось хороших парней?

Пятнадцать из солдатских списков и двадцать два из новичков.

Почему столько новичков не ходили на занятия к Виггину?

Ветераны и без того находились в контрах со своими командирами, они не хотели вызвать новый взрыв злобы, поэтому искать контактов с Виггином у них резона не было. А вот новички? Не амбициозны? Или книжники, зубрилки, не понимающие, что Боевой зал – самое главное? Боб не мог упрекать их за это – он и сам шел к этой мысли долго. Или они так уверены в себе, что им не нужны дополнительные уроки? Или столь самоуверенны и нахальны, что сама мысль, что они будут чем-то обязаны Эндеру Виггину, претит им? Или застенчивы?

Нет, ему трудно понять их мотивы. Слишком уж они многообразны. Эти ребята умны, у них хорошие оценки (по стандартам Боба, которые вовсе не обязательно совпадали с учительскими). Вот и все, что ему надо знать. Если в армии, которую он даст Виггину, не будет ни одного пацана, с которым Виггин занимался раньше, то у всех будут равные возможности. А значит, и у Боба будут те же шансы, что и у остальных, завоевать симпатию Эндера, а может, и командование взводом. И если они не смогут в конце концов бороться с Бобом, то тем хуже для них.

Но тогда в армии будет тридцать семь человек! Надо найти еще трех.

Он прошелся по всему списку. Наконец решился вписать Бешеного Тома – ветерана, державшего рекорд по числу переводов из армии в армию, но так и не изгнанного на Землю. Пока. Причина была в том, что Бешеный Том был по-настоящему хорош. Острый ум. Но он не терпел, когда над ним стояли идиоты или несправедливые люди. А когда он заводился, то взрыв бывал страшен. Он орал, швырял вещи, а как-то раз сорвал со всех коек постельное белье. Однажды он написал письма о том, какой идиот у него командующий, и разослал их всем слушателям. Получили его немногие, так как преподаватели успели часть перехватить, но читавшие говорили, что по силе выражений неформальной лексики это было что-то! Бешеный Том мог быть и ядром недовольства. А может, он всего-навсего ждал умного командующего? Боб вписал Тома.