Вернувшись к незаконченному разговору с Москвой, Никитин сказал ожидавшему на том конце провода Доктору:

– Григорьич, у нас проблемы. Колю взяли.

– За что?
– заволновался старик.

– Еще не знаю, - сказал Сергей, - сейчас поедем выяснять.

– Как только узнаешь, перезвони.

Подъехав к зданию, в котором располагался следственный отдел ГУВД, друзья нервно курили, непрестанно поглядывая на дверь.

Наконец из нее появился уже знакомый Никитину адвокат Линевич. Открыв дверцу их машины и грузно опустившись на заднее сиденье автомобиля, он рассказал, что Кроменского обвиняют в хранении наркотиков, якобы обнаруженных у него в квартире.

– Да Крытый травку на дух не переносит, - возразил Лысый.

– Был бы человек, а статья найдется, - сказал защитник, - по-моему, здесь мы имеем дело именно с таким случаем. Следователь в беседе дал мне понять, что на него давят сверху, требуя любым способом упрятать Николая Николаевича за решетку.

– Что вы думаете по этому поводу?
– спросил Сергей.

– Думаю, что кого-то очень хорошо подмазали, и уровень далеко не районный, а может, даже не городской, - предположил адвокат.

– Самуил Яковлевич, дожмите следака, - попросил Толик, - заплатим ему, сколько запросит, только Коля должен быть на свободе. И пообещайте ему отдельную таксу, если он сообщит фамилию того самого козла, который хочет посадить Крытого. А мы со своей стороны будем думать, как выкрутиться.

– Сделаю все возможное и невозможное, - пообещал адвокат.

– А вас мы тоже не обидим, - добавил к сказанному Сопко.

– Молодой человек, - в голосе Линевича появились нотки легкой досады, я никогда не отказывал вам. Но не потому, что я старый и жадный до денег жид, а лишь из уважения к вашему шефу, который когда-то очень давно оказал бедному еврею в моем лице огромную помощь. Я, конечно, не альтруист, но и не жлоб. Прошу запомнить, - с этими словами юрист захлопнул дверцу машины.

***

Отъехав уже на значительное расстояние от того места, где произошел вышеизложенный разговор, Сопко спросил товарища:

– Слушай, Писарь, а кто такой альтруист?

– Не бойся, это не оскорбление, - улыбнулся Сергей и пояснил:

– Альтруист - человек, который делает что-то безвозмездно.

– Во закрутил старикашка, - хмыкнул Толик.

– Куда едем?
– спросил Сергей.

– Заскочим к одному мусору, который частенько берет у нас в долг, отозвался тот, - но забывает отдавать, правда, он иногда оказывает нам кое-какие услуги.

Когда приятели подъехали к нужному дому, Никитин остался в машине дожидаться друга. Примерно через полчаса, щурясь от яркого весеннего солнца, Анатолий вернулся на свое место. Он широко улыбался.

– Что, хорошие новости?
– спросил Сергей.

– Отличные, - ответил Лысый, - во-первых, Колю сегодня к вечеру выпустят, а во-вторых, проявился тот, кто хотел отправить его на кичу. Это какой-то большой бугор в Министерстве внутренних дел Украины.

– Ото, - удивился Сергей.

– Наш ментовский сексот тоже работает там, так вот, он поведал мне, что к этому боссу частенько захаживает некий азербон, - Анатолии изобразил на лице загадочное выражение.

– Да не тяни ты из носа в рот, - грубо поторопил его приятель, рассказывай.

– Так вот: этот посетитель ведет себя в Министерстве, как у себя дома, щедро одаривает тамошних машинисток шоколадом и шампанским. Фамилию черного наш приятель не знает, а зовут его - Паллад.

Сергей громко присвистнул.

– На ловца и зверь бежит, - пошутил Сопко.

– А может твой знакомый мент показать нам этого кавказца?
– спросил Никитин.

– Да он говорит, что мы его сразу узнаем, - ответил Анатолий, - азербон носит серое в клетку пальто с каракулевым воротником и шапку-"пирожок", как у бывших слуг народа, а главное, у него приметная тачка - ярко-красный "форд-таурус" с белым кожаным салоном. И еще густая борода.

– Я думаю, что этой информации достаточно, - согласился Сергей, завтра с утра плотно займемся наблюдением за входом в богадельню.

***

Сказано - сделано.

На следующий день с девяти утра у стоянки МВД Украины припарковались три неприметные в городском потоке машины: "Таврия", старый "Москвич" и "девятка" цвета морской волны.

Около трех часов дня к подъезду подкатил роскошный лимузин, на который действительно трудно было не обратить внимание. Из него вылез средних лет мужчина явно неславянского происхождения, внешний вид которого в точности соответствовал описанию продажного мента. Он важно прошествовал мимо охраны и скрылся за дверью главного подъезда.