– А как же на работу?

– Им же через день. Вот сегодня и должна быть на работе. Господи, я и забыла совсем. Вы ей на работу позвоните. Или нет, я сама!

Какое-то беспокойство охватило ее вдруг.

Альбина Афанасьевна легко вскочила со стула и побежала в коридор, где был телефон. Валя остался сидеть, чутко прислушиваясь к доносившемуся разговору.

– Музу Леснову, пожалуйста, - попросила Альбина Афанасьевна.
– Как так - нет?..
– переспросила она упавшим голосом.
– Ну, мать говорит... Откуда же я знаю?..
– И вдруг сорвалась на крик: - Взрослая она, взрослая! Я ее за ручку не вожу!.. Коллектив называется!.. Плевать вам на всех! Плевать!..

Она просто задыхалась от боли и ярости.

Денисов кинулся в коридор и стал отнимать у нее трубку. Но Альбина Афанасьевна не отдавала и все кричала в полном исступлении, кричала, хотя из трубки уже неслись короткие, равнодушные гудки.

– ...Плевать!.. Уроды!.. Сволочи!.. Что вам она!..

В комнате заплакал ребенок. Тогда Альбина Афанасьевна швырнула трубку с такой силой, что Валя еле успел ее подхватить, и с воплем кинулась в комнату.

– Сиротиночка моя!.. Брошеная!.. Всеми брошенная!.. Господи-и, жизнь эта проклятущая!..

В ту же минуту она выскочила обратно, держа ребенка в руках, голые ножки болтались из-под ее руки. Вид у нее был совершенно безумный, накрашенные губы тряслись, в расширенных глазах стояла какая-то злобная растерянность. Она пронзительно на одной ноте кричала:

– Идем!.. Искать идем!.. Гадину нашу!.. Сволочь!.. Тряпку половую!..

Ребенок истошно кричал, извиваясь у нее в руках.

– Успокойтесь... Альбина Афанасьевна... Нельзя же так...
– говорил Денисов, безуспешно пытаясь ее удержать или хотя бы взять ребенка.

Он был совершенно ошеломлен всем происшедшим.

– А-а-а!.. Гадина!.. Где она?!. Где?!.
– кричала Альбина Афанасьевна, продолжая метаться по передней и комнате в поисках каких-то вещей.

И тогда Валя вдруг сам крикнул несвойственным ему тонким, каким-то пронзительным голосом:

– Тихо!..

Альбина Афанасьевна внезапно умолкла, испуганно поглядела на него и начала медленно сползать по стене на пол, крепко прижимая к себе утихшего ребенка. И уже на полу, съежившись в комок, безудержно разрыдалась. Припадок кончился.

Денисов облегченно вздохнул, забрал из ее рук ребенка, отнес в кроватку, укрыл и тут же вернулся в переднюю. Там он поднял с пола Альбину Афанасьевну, отвел ее на кухню, и она тяжело опустилась на стул, всхлипывая и что-то бормоча. Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и уже осмысленно посмотрела на Валю.

– Часто это с вами бывает?
– жестко спросил он.

– Когда сил больше не хватает... я ее ненавижу... Она мне всю жизнь искалечила... и вон ей тоже калечит, - Альбина Афанасьевна кивнула в сторону комнаты, где спала девочка, и сквозь стиснутые зубы повторила: - Ненавижу...

– Между прочим, это ваша дочь, - заметил Валя с неприязнью.

– Будь она проклята! Не дочь она мне! Змея, вот она кто!

– Сами такую воспитали. Еще и пример, наверное, подавали.

– А что? Если эта тварь появилась, так мне уже...

– Хватит, - оборвал ее Валя.
– Сами не слышите, что говорите. Лучше подумайте, где она сейчас может быть со своим Колей, у кого? Подумайте же, повторил он с силой.
– Найти их надо.

Альбина Афанасьевна умолкла, обиженно поджала губы, потом вяло убрала падавшие на лоб волосы, провела ладонями по щекам, словно смывая с себя что-то, и задумчиво сказала:

– Вот Нине не звонила. Может, она знает, где они. А я так ума не приложу, честно вам говорю.
– И с вновь накипающей злостью добавила: - И не хочу знать. Не хочу. И видеть ее тоже не хочу. Пропади она пропадом, тварь...

– Ладно, - сказал Валя устало.
– Я пошел.

В передней он медленно оделся. Альбина Афанасьевна осталась на кухне. Он крикнул ей "до свидания" и вышел на лестницу. Тут только Валя почувствовал, как он устал. Но следовало немедленно ехать в ресторан и повидать Нину. Его вдруг тоже охватила тревога. Надо искать эту чертову девку. Уж не случилось ли чего-нибудь с ней?

Денисов опять спустился в метро, долго несся в грохочущем, полупустом вагоне, потом вышел, поднялся по длиннейшему эскалатору на поверхность, на улице торопливо подбежал к остановке троллейбуса и стал в короткую очередь. Вообще-то говоря, надо было бы что-то перекусить, даже под ложечкой начало сосать. Да и передохнуть бы не мешало. Но Валю уже било какое-то лихорадочное нетерпение.

Вначале он думал только о том, чтобы получить хоть какие-нибудь сведения о Музе. Мысли были деловые и четкие. Но по мере приближения к цели своей поездки Денисов стал вдруг помимо воли ощущать какое-то радостное возбуждение.