А потом надлежало известить их через тайного вестника, что Елену вернут мужу, если прекратятся набеги на дельту. Более того, Некопта согласен выделить Менелаю и его ахейцам богатые земли в дельте, если они согласятся охранять от нападения прочих народов моря Нижний Египет.

Но сначала Менелай должен убедиться в том, что Елена действительно в Египте, а посему Ориона вместе с его хеттами следует отослать в дельту в качестве жертвенных агнцев, чтобы они пали там от рук варваров. Более того, недовольство слабостью Некопта, узурпировавшего власть, уже ощущалось в городе Менефере, древней столице, где поклонялись Амону у великой пирамиды. Верховный жрец Амона, Гетепамон, возглавлял противников Некопта. И если Орион сумеет невредимым выбраться из дельты, ему придется доставить Гетепамона в Уасет либо в качестве гостя, либо - пленника.

Конечно, если люди моря убьют Ориона, что вполне возможно, придется посылать кого-то другого за Гетепамоном, дабы извлечь ослушника из храма и повергнуть в прах перед могучим Некопта.

Четкая схема говорила о несомненной изворотливости жреца.

Я откинулся в кресле и выпустил разум Неферту из тисков моей воли. Тот слегка осел, потом глубоко вдохнул живительного воздуха, заморгал, потряс головой и улыбнулся мне:

– Неужели я спал?

– Ты задремал, - ответил я.

– Как странно.

– Утро выдалось напряженным.

Он встал на ноги и потянулся, посмотрел через дворцовый двор и заметил, что солнце уже садится.

– Сколько же часов я проспал?
– спросил он с величайшим недоумением, обернувшись ко мне.
– Наверное, тебе было скучно сидеть возле меня?

– Нет.

С сомнением качнув головой, Неферту проговорил:

– Похоже, сон пошел мне на пользу. Я чувствую себя отдохнувшим.

Меня обрадовали эти слова. Он был слишком честным человеком, чтобы, зная о кознях Некопта, не поделиться этим с другом.

И все же выходил от меня Неферту слегка озадаченным. Я попросил его позавтракать со мной на следующее утро, чтобы переговорить с ним о встрече с царем.

То, что я увидел на ужине, который устроил для нас царь египетский, могущественнейший из правителей мира, фараон, изгнавший израильтян из своей страны, встревожило меня.

Предстоявшая встреча с великим царем невероятно взволновала Елену. Весь вечер она гоняла служанок, они купали и умащали ее благовониями, укладывали волосы, ниспадавшие золотыми кольцами, чернили глаза на прекрасном лице, румянили щеки и губы. Елена оделась в свою лучшую, расшитую золотом юбку с позвякивавшими серебряными бубенцами, украсила себя ожерельями, браслетами и кольцами, сверкавшими в свете ламп... Наконец последние лучи заходившего солнца исчезли на фиолетовом небе.

Я облачился в кожаную юбку, дар Неферту, и хрустящую белую льняную рубаху, также предоставленную мне египтянином. Разумеется, я вооружился мой неизменный кинжал на сей раз был привязан к ноге.

Елена открыла дверь между нашими комнатами, трепеща от ожидания.

– Ну как, я не оскорблю царского взора?
– поинтересовалась она.

Я улыбнулся и ответил без колебаний:

– Правильнее было бы спросить, достоин ли царь египетский созерцать прекраснейшую женщину на свете.

Она ответила улыбкой. Я подошел к Елене, но она отстранила меня рукой:

– Не трогай! А то что-нибудь испачкаешь или помнешь!

Я запрокинул голову и расхохотался. Больше мне смеяться не пришлось.

Дюжина стражей в золотых панцирях повела нас по узким коридорам и лестницам, казалось построенным специально для того, чтобы запутать человека, не знающего расположения покоев во дворце.

Обдумывая утреннюю встречу с Некопта и все сведения, которые, не ведая того, сообщил мне Неферту, я понял, что мы с Еленой на самом деле пленники главного жреца Пта, а не гости царя.

Так что вместо великолепного пиршественного зала, полного веселившихся гостей, шутов, развлекавших всех песнями и плясками, слуг, разносивших яства на массивных блюдах или разливавших вино из золотых кувшинов, мы оказались в небольшой комнате без окон. Затем нас подвели к обычной деревянной двери. Слуга открыл ее и проводил нас внутрь небольшого зала.

Мы оказались первыми. Стол был сервирован на четверых. С потолка свисал светильник из полированной меди. Вдоль стены стояли сервировочные столы.

И снова по моей шее побежали мурашки; я ощутил, что за нами следят. Стены покрывали фрески с охотничьими сюжетами, на них фараон изображался огромней всех и поражал львов и леопардов.

Я заметил блеск черных глаз вместо карих - львиных, за нами наблюдали через отверстие в стене.

– Неужели и у вас в Спарте гостей встречают настолько равнодушно, что могут оставить их в комнате без еды, питья и без развлечений?
– спросил я Елену.

– Нет, - ответила она негромко. Выглядела она разочарованной.