– Ты действительно безумен.

Ее охватил страх, и она отпрянула от Макса.

– Я говорил тебе это. Но ты не желала слушать.

Она отказывалась поверить в происходящее, отказывалась поверить в то, что её страсть разбивается о каменную стену. Она отказывалась поверить в то, что он ненавидел её, лаская. Это неправда. Она помнила, что все было иначе. Помнила нежного, вежливого, зависимого Макса. Таким любовником он был.

– Вернемся на остров, - тихим сухим голосом сказала Морин; тело её горело.

Она взяла бокал, чтобы промочить пересохшее горло; стекло застучало о её зубы.

– Да, мы вернемся назад!
– закричал Макс, поднимаясь с кресла, в которое он свалился с очередной бутылкой пива.
– И ради Бога запомни, что я сказал тебе! Ты не оставляла меня в покое, поэтому мне пришлось сказать. Я тогда ненавидел секс. Ненавижу его сейчас. Оставь меня в покое.

Он прошел внутрь, чтобы завести мотор. Морин проследовала за ним, опустилась на сиденье, посмотрела на озеро. Слева от неё заурчал мотор, который Макс хотел завести. После первой неудачной попытки Макс выругался и предпринял вторую. После третьей попытки Морин подумала: "Господи, сколько ни платишь за вещи, сколько бы Харри ни заплатил за эту проклятую лодку, все равно ничего не работает."

Затем прогремел гром. Морин ощутила мощнейший толчок; сноп огня вырвался из мотора и промчался через каюту к корме.

Морин, вероятно, на несколько минут потеряла сознание; внезапно лодка раскололась пополам; Морин попыталась упереться руками в потолок, но его не было. Рядом с ней полыхал огонь, и она подумала, успеет ли она сгореть, прежде чем утонет. Но пламя чудесным образом устремилось в сторону, поскольку кормовая часть палубы наконец полностью отделилась от каюты. Оказавшись в воде, Морин поплыла от огня, потом ухватилась за плавающую доску. Корма катера торчала из воды в двадцати ярдах от Морин; обломки палубы погружались в воду среди моря огня. Спустя вечность Морин увидела Макса, который смотрел в сторону берега, также держась за доску. Она повернула голову и увидела доктора, приближавшегося к ним в моторке. Как его зовут? Почему он плывет так медленно? Однако она знала, что он приближается.

* * *

– Каждое лето где-нибудь взрывается стационарный двигатель, сердитым тоном произнес доктор Сидни Голаб, накладывая давящую повязку на глубокий порез, образовавшийся на бедре Морин. Кровотечение было сильным. Ненавижу их. Я бы отказался от такого мотора, даже если бы выиграл его в лотерее.

– Ой, больно, доктор. Это должно полностью остановить кровообращение?

– У вас сильное кровотечение. Поэтому нужна тугая повязка. Вы включили вентилятор перед запуском мотора? (Последняя фраза адресовалась Максу).

– Нет.

Макс пребывал в глубокой депрессии.

– Никто не пользовался вентиляторами на этой лодке. Я плавал на ней раньше. Харри никогда не пользовался ими.

– Какое легкомыслие. Не понимаю, что с вами происходит. У вас есть все, и вы ничего не цените. Даже собственные жизни.

– Господи, избавь нас от сорок пятой лекции доброго самаритянина, невежливо произнес Макс.
– Я бы хотел утонуть в этом Саргассовом море.

– Говори за себя, - резко сказала Морин.

Сейчас её переполняли отвращение и ненависть к Максу. Если бы в момент взрыва они предавались любви, тогда в случившемся был бы какой-то смысл. В её душе царили пустота и скука. Во всем был виноват Макс.

– Вам повезло, что вы отделались этими ранами. Необходимо будет понаблюдать за вами обоими. Возможно, у вас сотрясение мозга.

– У вас есть здесь бренди?
– нетерпеливо спросил Макс.

– Вон там.

Голаб указал на стенной шкафчик.

– Спасибо. Вы позволите налить?

– Я бы предпочел, чтобы вы не пили, но, по-моему, говорить об этом бесполезно.

– Совершенно бесполезно.

– Я даже не помню, слышала ли я взрыв, - сказала Морин.

– Я доставлю вас к Харри, как только увижу, что кровотечение уменьшится, - сказал Голаб, отодвинув свою сумку в сторону.

– Я не верю, что это действительно произошло, - заявила Морин.

Она повторила эту фразу уже несколько раз с того момента, когда Голаб привез их к себе в дом.

– Наверно, мы должны известить полицию?

– К черту полицию, - прорычал Макс.
– Что я скажу Харри? Он придет в бешенство. Не потому, что эта лодка не застрахована. Я уверен, Харри застрахован с головы до пят. Но заменить её - такая морока. Все - большая морока. Мои часы сломались.

Он сердито посмотрел на свои часы. Они были особыми. Ему подарил их в Париже один из его любимейших дирижеров. Проклятая лодка!

Глава десятая

– Я собираюсь уйти от Харри.

– Поппи, ради Бога, будь серьезной. Это не тема для шуток.