– Незачем тут светиться. Короче, пошли в комнату... За мной это... должны заехать...
– сказав это, Игорь пошел назад.

Немного придержав Ренату, "капитан Немо" глазами указал ему вслед:

– У него что, личный шофер, или как?

Девушка хихикнула и чуть-чуть поморщила точеный носик. Гроссман покачал головой и протянул:

– Шайта-а-ан!

В одной из дверей коридора торчала взлохмаченная голова дяди Гены. Этот алкоголик уже два дня пытался продать Игорю лохматую дворнягу в репейниках. Гарик отказывался, и дядя Гена грозился съесть бедного пса. Может быть, он уже так и сделал: собаки нигде не было видно.

– Гаррик!
– сипло заорал алкаш на все крыло.
– Ну, подкинь пятерку, бля, в натуре!..

– Спать иди...

– Ну, ты чё, в натуре?! Ну, треху!
– он вытянул им вслед руку. На нем была грязнущая, некогда белая майка, и потому все его тюремные татуировки представали перед зрителями в полной красе и великолепии.

– Да пошел ты...
– пробормотал Гарик.

– Бляха-муха! Ну, треху дай, две штуки должен будешь, япона-мама!
– бормоча что-то недоброе в их адрес, алкаш подался назад.

В это мгновение Саша оглянулся и встретился с ним взглядом. Дядя Гена скрылся в своей конуре, а телохранителя как будто передернуло.

"Доброволец", исподтишка разглядывая Ренату, по традиции жарил картошку. С непривычки девчонке явно было плохо от запаха топленого сала, и она стояла, прилепившись к раскрытому окну. Оттащив в сторону парня с измученными глазами и шрамом на щеке, Гарик что-то втирал ему вполголоса за шкафом, а длинный в шутку приставал к рыженькой. Та от дурноты лишь вяло отталкивала его.

– Какая-то чертовщина на даче у этого мужика...
– говорил Игорь Саше, который, сунув руки в карманы брюк и прислонясь к косяку, устало слушал его.
– Я, короче, не знаю, что там за цирк, но... тебя хотят видеть...

– Кто?
– Саша обреченно вздохнул и прикрыл глаза.

Оживленно жестикулируя, Гарик принялся объяснять:

– Пять дней назад я попал туда в первый раз. Ну, захожу - а это дача, мужик этот, дядюшка больного, был партаппаратчиком, так что дачка не хилая... Во всем доме света нет: лампочки взрываются, электропроводка плавится, коротит все время. Даже зажигалкой чиркнул - чуть глазом... эт самое... не поплатился... Только свечи горят, да и то не всякие...

– Подожди секундочку, - Саша поджал губы, вышел из-за шкафа, бросил взгляд на Ренату и вновь вернулся на место.
– Я одного не понял: что ты там делал - на даче у партаппаратчика?

– Ну... типа, беса изгонял...

– Че-е-его?!
– всегда ровный и спокойный, даже апатичный, телохранитель на сей раз был откровенно изумлен: - Кого ты изгонял?!

– Ну, этого... беса!

Саша расхохотался. И настолько непривычно звучал его смех, что Гроссман замолчал, а Рената, забыв о тошноте и боли в зубе, с приоткрытым ртом отвернулась от окна и уставилась в сторону шкафа.

Смех довел телохранителя почти до слез. Пальцами вытирая глаза, он сел на корточки у двери. Несколько утихающих приступов хохота сотрясли его и постепенно сошли на нет.

– Как же мы докатились до жизни такой, товарищ экзорцист? спросил он, когда все запасы эндорфина в его организме исчерпались.

– Да не знаю... Подумал: почему бы нет? Ну, и вляпался... А парень этот, одержимый (кстати, тезка твой, Шурик) всё тебя требует в гости... Хочу, де, видеть Александра - и всё тут. И тебя в точности описывает...

После этих слов всю веселость Саши как рукой смахнуло:

– Когда мальчишка заболел?

– Ну, недели полторы тому будет...

Телохранитель подскочил на ноги:

– В те минуты, когда он говорит с тобой, внешность парня меняется?

– И ого-го как! Морда ехидная, коварная, зубы лошадиные, десны торчат, изо рта выпирают... И все ржет. А вонять от него еще хуже начинает, прямо падалью, хоть нос зажимай и вон беги, блин!.. Я, если честно, втихаря его говнюком называю...

– Мальчишка сильно похудел?

– Тощий, как дистрофик... В чем душа держится...

– В том и держится...
– пробормотал Саша.
– Захвати большую сумку: я еду с тобой.

– Насколько большую?

– Чем больше, тем лучше... И поторапливайся.

Рената спрыгнула с подоконника - и к нему:

– Ты куда?

– Я ско...
– заглянув ей в глаза, телохранитель осекся. Только не это!

– Ты что?
– девушка непонимающе улыбнулась и обняла его за талию.